Пыль грез. Том 1

– Ну да, – сказала Молния. – И что?

– Да вот недавно пригляделся – и у него опять одно ухо. Как так? Заново отросло?

Трое солдат никак не отреагировали и продолжили собирать вещмешки.

Ворча себе под нос, Релико ушел. Секретов у этой армии прорва. Курнос и отросшее ухо. Нефарий Бредд и гигантский след. Тот взводный маг и его крысы. Большой Простак, у которого нет мозгов, но который бьется, как демон. Лейтенант Порес и его злобный, но мертвый брат-близнец. Лысый Добряк с коллекцией гребней… В общем, возвращаясь к своему взводу, Релико убедился, что вокруг, за исключением его самого и, может быть, их сержанта, одни психи.

Никто за пределами армии это не понимал. Со стороны все видели форму, оружие, шлемы, забрала, чеканный шаг в ногу. Знали бы они правду, боялись бы еще сильнее. И бросились бы наутек.

– Элико, явися-пылися!

– Заткнись, Неп. Где Бадан?

– Низеся, тё невишь?

– Вижу, вижу. Лучше скажи, куда он ушел.

И без того сморщенное, как чернослив, лицо мага превратилось в нечто неописуемое.

– Я-то нинаю.

– Драчунья! Сержанта не видела?

Взводный капрал сидела, привалившись спиной к колесу повозки, и дымила жирной самокруткой из растабака. Дым, казалось, шел у нее даже из ушей.

– Икк на видит скозь тот ды-ым! – прошамкал Неп Хмурый.

Релико не сдержал смешок.

– Это ты в точку, Неп… Драчунья, и чем тебе обычный воздух не нравится?

Она лениво вытащила самокрутку из пухлого рта.

– Дурак. Я так отгоняю мошкару.

– Умно, слушай. А где можно взять?

– У меня с собой где-то тыща штук. Но предупреждаю, первые несколько дней будешь ходить зеленый. А когда начнет выходить с по́том, ни один комар на тебя не сядет.

– О как. Ладно, Бадан где?

– Болтает с остальными сержантами. Со Скрипачом и прочими. – Драчунья еще раз затянулась и добавила: – Думаю, Бадан хочет, чтобы мы держались рядом с ними. До этого выходило неплохо.

– Пожалуй. – Но Релико эта идея не понравилась. Те взводы просто притягивали неприятности. – А Уголек что говорит?

– Наверное, ее все устраивает.

– Слушай, а куда наши салаги подевались?

– Пришел какой-то летериец и забрал их.

– И кто, интересно, ему разрешил?

Драчунья пожала плечами.

– А он и не спрашивал.

Релико почесал загривок. Чесать было особенно нечего, поскольку шеи он почти не имел, но чесать ему нравилось – особенно мозолистую полоску, натертую шлемом. Он увидел ногу Худышки, торчащую из-под повозки. Просто лежит или придавило?

– Пойду поищу Простака. Взвод должен быть в сборе, когда Бадан вернется.

– Ага, это мысль, – сказала Драчунья.

– Более ленивого капрала в жизни не видал.

– Звание обязывает, – процедила она, не выпуская самокрутку из зубов.

– Ты и дня на марше не протянешь, – заметил Релико. – Здорово поднабрала с прошлого раза.

– А вот и нет. На самом деле даже похудела. Прямо чувствую.

– Гуп мочь?

– Даже не думай, Неп, сушеная ты жаба, – проворчала Драчунья.

Релико отправился искать Большого Простака. Нет, только он сам и Бадан нормальные. Остальные… даже близко нет.

Скрипач выдернул пробку из кувшина и оглядел собравшихся. Геслер держал за хвост ящерку, а та злобно покусывала его за большой палец. Бальзам сидел рядом, скрестив ноги, и хмуро наблюдал за ящеркой. Шнур стоял, привалившись к дереву. Оно источало сок, который грозил попортить форму, но Шнур так усердно держал позу, что все молчали. Том Тисси приволок откуда-то засоленную вырезку из туши какого-то местного зверя и резал ее на куски. Хеллиан не сводила глаз с кувшина в руках Скрипача, а Урб не сводил глаз с Хеллиан. Еще трое – далхонцы Уголек с Баданом Груком и Аккурат по старой дружбе сидели рядом на старом поваленном дереве и поглядывали на остальных.

Не хватало, наверное, еще пятерых сержантов, но разыскать кого-нибудь в хаосе подготовки к маршу было попросту невозможно.

– Подставляйте кружки.

Скрипач поднял кувшин и начал обходить всех.

– Тебе, Хеллиан, только половину, – сказал он, подходя к ней. – Ты и так уже порядочно набралась.

– Куда это я собралась? А ну-к’ доливай, не жадничай.

Скрипач долил.

– Не очень-то уважительно ты относишься к подарку Клюва.

– Какому подарку? Он ничего мне не дарил, кроме белых волос. Хвала богам, прошло.

Наполнив всем кружки, Скрипач снова сел на трухлявый пень. В пятидесяти шагах текла река, над ней вились ласточки. Последив за ними, он опустил взгляд на солдат, сидящих вокруг старого рыбацкого костра.

– Во времена «Мостожогов», – проговорил Скрипач, – сержанты устраивали собрания. Полезная традиция, и, думаю, пора ее возродить. В следующий раз соберем всех.

– А в чем смысл? – спросила Уголек.

– У каждого взвода есть свои хитрости. Нужно знать, кто на что способен и как привык действовать. Разберемся с этим – возможно, избежим смертельных сюрпризов, когда угодим в передрягу.

Уголек, подумав, кивнула.

– Логично.

– Думаешь, нас уже скоро ждут неприятности, Скрип? – спросил Шнур. – Это тебе Колода сообщила? У беды хотя бы есть лицо?

– Он не скажет, – ответил за Скрипача Геслер. – Но, думаю, мы узнаем ее, когда она нас настигнет.

– Болкандо? – предположил Бадан Грук. – Так, по крайней мере, поговаривают.

Скрипач кивнул.