Пыль грез. Том 1

Где же дом? Он внутри, пустует и ждет, когда его вновь заселят.

Где же Галлан?

В конце этой дороги.

Что обещает Галлан? Дом. Я… я должна разобраться. Ходить кругами – безумие. Будет ли снова свет? Может, ирония в том, что спасение вокруг нас, но мы слепы и не видим его?

Мы верим… верим, что должна быть дорога. Путешествие, испытание, обетованная земля.

Мы верим в дорогу. И верой строим ее, камень за камнем, капля за каплей. Мы отдаем кровь за свою веру, и чем больше крови мы теряем, тем гуще тьма…

– Галланова Дорога – это не дорога. Есть дороги… которые совсем не похожи на дороги. Галлан ведет нас не отсюда туда, а из сейчас в тогда. А тьма… тьма исходит изнутри.

Истина, которая, как и почти всякая истина, стала откровением.

Сумрак открыла глаза.

За спиной послышались хриплые стоны тысячи глоток. Они набирали силу, перекрывая шум черной воды, плескавшейся у каменистых берегов, и поднимаясь на холмы, покрытые обгорелыми пнями.

Йан Товис стояла на берегу, не видя реки, которая текла прямо у ее сапог. В белесом свете она пыталась рассмотреть раскинувшиеся на горизонте безмолвные и темные развалины огромного города.

Город.

Харканас.

Шайхи вернулись домой.

Мы… мы дома?

Воздух был затхлым, как в давно заброшенной гробнице.

Сумрак видела, Сумрак понимала. Харканас мертв.

Город мертв.

Слепой Галлан… ты нам врал.

Йан Товис взвыла и упала на колени в ледяные воды реки Эрин.

– Ты соврал! Соврал!

Из глаз хлынули слезы, потекли по щекам и блестящими солеными бусинами падали в безжизненную реку.

Капля за каплей.

Питая реку.

Йедан Дерриг выехал вперед и ослабил поводья, чтобы конь мог попить. Придерживая раненую руку, он посмотрел вправо на стоящую на коленях сестру, но ничего не сказал.

Желваки под бородой напряглись, и Йедан, выпрямившись, стал разглядывать далекие развалины.

К нему подошла Пулли. Ее юное лицо было искажено гримасой неверия.

– Мы… пришли… сюда?!

– Слепой Галлан дал нам дорогу, – произнес Йедан Дерриг. – Но чем дорожит слепец больше всего на свете? Тем последним, что он видел, прежде чем утратить зрение. Дорога привела нас к его воспоминаниям. – Он повел плечами, почесал бороду. – А чего, во имя Странника, ты ждала, ведьма?

Конь напился. Подобрав поводья, Йедан отвел его в сторону от берега и развернул.

– Сержант! Рассредоточьте солдат, мы прибыли. Пусть ставят лагерь. Теперь вы две, – он обратился к ведьмам. – Перевяжите раны Сумрак и накормите ее. Я скоро вернусь.

– Куда ты?

Йедан Дерриг молча посмотрел на Пулли, а потом пустил коня мимо нее и вдоль берега.

В тысяче шагов через реку был перекинут каменный мост, за которым тянулась широкая, добротная дорога в город. Под мостом образовалась запруда, достаточно крепкая, чтобы река разлилась и затопила обочину тракта.

Подъехав ближе, Йедан разглядел, что запруда состоит из металлических обломков – балок и тросов.

Пришлось замедлить ход и аккуратно пересекать илистую топь, но в конце концов Йедан нашел, где можно подняться обратно на тракт.

Хлюпая копытами по илу, конь пересек мост. За ним река была менее полноводной и пробивала себе более узкое русло. Равнины по обоим берегам были усеяны таким же проржавевшим, непонятного вида мусором.

Снова оказавшись на тракте, Йедан пригляделся к возвышающимся впереди воротам, но было нечто в их чуждой архитектуре такое, от чего кружилась голова. Поэтому он перевел взгляд вправо – туда, где на горизонте над низкими зданиями высились массивные башни. Казалось, что над их крышами поднимаются тонкие, изломанные струйки дыма. Потом Йедан, правда, решил, что это ветер кружит золу, которая поднимается по трубам из глубоких печей.

Тут и там на дороге были разбросаны груды искореженного металла; кое-где поблескивали украшения. Когда-то здесь валялись мертвые тела, но даже кости уже давно обратились в прах.

Бледный свет болезненными пятнами ложился на городские стены. Вблизи было видно, что камни покрыты плотной коркой сажи, отсвечивающей подобно обсидиану.

Перед воротами Йедан остановился. Путь ничто не преграждало, даже петли давно проржавели и истлели. За аркой тянулась широкая мостовая, покрытая черной, как угольная крошка, пылью.

– Вперед, мой конь.

И князь Йедан Дерриг въехал в Харканас.