Путь меча

– Не нашелся еще людь, который гнома куда-то не пустит. Забыл, что ли, молокосос, как у меня в кузне меха качал? – Гном, одетый в кожаную безрукавку, важно опирался на орудие своего ремесла. Рядом с ним молчаливыми изваяниями застыли рослые подмастерья. – Я же тебя поганца всему и выучил.

– Так вот почему я тебя перепить не могу. – Не вовремя влез в беседу Геворн.

– Тихо! Может, оставим на потом воспоминания? Зачем вы здесь?

– Как это зачем? Кто же вас от степняков защитит, как не дядюшка Торбин?

– Отличная новость, уважаемый. Гильдия останется с нами оборонять город?

– Всю нашу гильдию ты видишь перед собой. – Помрачнел гном.

– Эй, там на стене! Отпирай ворота! – Группа из трех всадников успела приблизиться к воротам и теперь гарцевала в некотором отдалении от ворот. Теперь можно было легко разглядеть трех рослых орков с суровыми лицами, в кожаных безрукавках мехом наружу. По оттенку кожи можно было понять, что они из восточных, мирных кланов.

К четвертой, заводной лошадке был приторочен какой-то длинный сверток, который, слабо подергиваясь, свешивался с обеих сторон крупа. Заводная лошадь была явно недавним приобретением и больше всего смахивала на степных лошадок каффидцев.

– Эй! У нас новости про ваш караван. Слышите? Открывайте скорее, пока сюда каффидцы не нагрянули.

* * *

Въехавшие в круг вооруженной копьями и арбалетами стражи орки оказались знакомы Мальцеву. Эта же троица пыталась его ограбить по пути в город.

Сверток же был спеленутым с ног до головы желтокожим человеком в длинном стеганом халате с вышивкой. К седлу лошадки было приторочено скудное вооружение пленника: натянутый лук со стрелами, плохонькая бронька и узкая изогнутая сабля в потертых ножнах.

По словам троицы, в полудне перехода от города на беженцев напал отряд степняков, количеством не менее сотни. Убив всех, кто сопротивлялся, они захватили женщин и детей и, перебив раненых, ушли на запад. В суматохе оркам, находившимся поблизости, удалось поймать двух отставших степняков, которые были слишком заняты мародерством. Одного из них они оставили живым.

Толпа вооруженных людей возмущенно зароптала, на лицах стражей легко читались гнев и растерянность. У многих из присутствующих тут, в караване, были близкие люди и знакомые.

В ушах Мальцева зазвенел зарождающийся внутри гнев, а в сердце что-то больно кольнуло – в предыдущем караване ушла Магда со своими родственниками.

– Ты можешь показать дорогу?

– Что? Ты что собрался искать в степи этих каффидских шакалов? – Повернулся к парню Бран. Мальцев нетерпеливо скинул его руку с плеча.

– Это лучше, чем просто сидеть и ждать. – От накатывающего волнами бешенства свело челюсти.

– Я не могу пустить тебя, друг, иначе вместе с тобой уйдут и многие из тех, на кого рассчитывает город. Все вы погибнете ни за грош.

– Ты не поможешь своим близким, странник. За такое время этот отряд успел уже соединиться с ордой, а там не менее десяти тысяч кочевников. Все они теперь движутся сюда. – Барго скинул с седла спеленутого степняка, который сразу стал извиваться, пытаясь выплюнуть тряпку, торчащую изо рта.

– По крайней мере, я попытаюсь. Барго, мне нужен проводник.

– Прости, странник, у нас другие планы. Нам нужно забрать из города Великую Мать, пока не поздно.

– Пресветлые боги, так эта безумная орчиха в нашем городе? – Ополченец в смешном стальном котелке выпучил глаза. По собравшейся вокруг толпе прошел еле слышный ропот.

Блямс! Носитель котелка нелепой птицей воспарил над толпой на добрый локоть и, печально раскинув руки, угнездился на плечах своих товарищей. Расслабившиеся было стражники мгновенно вскинули арбалеты, а толпа ополченцев, переборов первый испуг, ощетинилась разномастным вооружением.

– Еще кто хочет сказать дурное слово про Великую Мать? – Барго обвел грозным взглядом окружающие его лица, словно и не замечая грозящую оркам опасность.

– Это кто тут у нас такой грозный? Барго, малыш, кто вас отпустил одних в город? – от раздавшегося сочного контральто на лицах толпы против воли проступила некоторая нервозность, а орки разом рухнули на одно колено.

– Великая Мать! Твои дети приветствуют тебя!

– Тетушка Рафи?

– Великая мать?

– Дикая волчица.

– Собирательница черепов.

– Она же меня еще в детстве конфетами угощала…

Голоса различались не только по тональности, но и по вкладываемым в них чувствам, тут присутствовало всё, от удивления и страха до благоговения.

Посреди приворотного пространства, возвышаясь на голову над всеми присутствующими, появилась валькирия. По крайней мере, по мнению Мальцева, именно так и должны были выглядеть грозные девы-воительницы.

Статная фигура, облаченная в куртку со вставками из серебристого металла. Остроконечный полуоткрытый шлем, из-под которого по пояс черными блестящими канатами свисали две толстые косы. Плотные кожаные штаны подчеркивали хорошо развитые мышцы ног.