Пустое море

− Когда я к нему пришла, − наконец ответила она. − Он сразу повел себя по-хамски по отношению ко мне. Но, снотворное он принес, сказал, что очень хорошее и действенное. Применяется, вообще, легко, подсыпать сущая ерунда. Вкуса совсем не имеет, а доза совсем смешная нужна… Я завела разговор об оплате, а он вдруг взбесился. Стал говорить, что он теперь требует другую сумму.

− Я предупреждала, − снова завелась Марина.

− Когда я начала утверждать, что мы так не договаривались, − продолжала Танька, не обращая внимания на нее, − и что его помощь с машиной не доказана, он схватил меня за горло и сказал, что он никогда ни с кем не о чем не договаривается.

Марина испуганно посмотрела на Таньку и прошептала:

− Я была права на счет него. Он бы никогда нас не оставил в покое. Сначала, шантаж, потом еще что-то. И я бы платила, платила… А куда деваться, не в тюрьму же идти.

− Видишь, я избавила нас от этой проблемы, − усмехнулась Танька, продолжая работать тряпкой.

«У нас не было бы проблем, если ты, изначально, не стала впутывать этого медика в это дело», − раздраженно подумала Марина.

Теперь уже от начального плана никак не отвертеться. Надо доводить все до конца. Колесо закрутилось и его уже не остановить. Медик не зря привел себя в жертву. И значит, Антону тоже предстояло умереть. Обязательно, теперь невозможно иначе.

− Ладно он успел мне передать снотворное, − добавила Таньки, усердно сжимая тряпку в резиновых перчатках. Теперь она протирала фарфоровые фигурки.

− А их зачем протираешь? − удивленно спросила Марина.

− Понимаешь. Я еще вначале, когда мы просто разговаривали, взяла одну фигурку, чтобы рассмотреть, а теперь не помню какую.

Марина помолчала, потом встала и осторожно подойдя поближе к трупу прошептала.

− А ты уверена, что он… ну… не живой?

− Не думаю, что, потеряв столько крови, можно еще выжить. Да и у него глаза открыты, не думаю…

− Все равно надо проверить, − Марина одела одну перчатку и ткнула пальцем в плечо мужчины. Потом она дотронулась до его головы и снова ткнула. Голова спружинила от ее толчка и вернулась на место. Медик был мертв и в этом не было сомнений.

− Боже! − воскликнула Марина. Она скинула перчатку на землю и обхватила голову руками. − Это ужасно. Это мерзко.

− Не заводи себя снова, − подстерегла ее Танька. − И смотри не испачкайся в крови. Сидишь прямо в луже.

Марина с ужасом осмотрела себя и не найдя никаких следов и пятен, встала на ноги.

− Одень перчатки. Не хватало еще новые отпечатки оставить, − проворчала Танька, когда Марина шагнула в сторону.

Осторожно, смотря трупу в стеклянные глаза, Марина подняла свои перчатки. Его глаза смотрели прямо на нее, и она чувствовала какое-то замешательство. Глаза Антона, когда у него пропадали эмоции от злости, становились точно такими же, безжизненными и равнодушными.

«Он даже после смерти не изменится», − подумала Марина о муже, натягивая перчатки снова на руки. − «Его лицо будет такой же холодной маской, которая и так уже на его лице».

− Здесь есть телефон?

Танька удивилась.

− Есть. Звонить не вздумай.

− Сама откуда звонила?

− Выходила к автомату, я не идиотка, − Танька остановилась, чтобы передохнуть. Ее дыхание было прерывистым, щеки раскраснелись, а глаза странно поблескивали.

− Ты проверила его карманы? − спохватилась Марина.

− Нет? Зачем?

− А вдруг у него что-то есть, что может скомпрометировать нас?

− А если нет?

− Так проверь.

− Я?

− А что я должна?

− Давай вместе? Ты одну сторону, я другую.

− Ладно, − на удивление хладнокровно среагировала Марина. Она подошла к другой стороне трупа и стараясь не смотреть ему в глаза залезла в карман черной, болоньевой куртки.

− Ничего. А у тебя?

− И у меня ничего, − разочарованно ответила Танька. − Черт, так неудобно в этих перчатках. А вдруг и правда у него есть что-то на нас. Телефон или еще что-то? А что, если он оставил это дома? И здесь, у него, мы ничего не найдем.

− Будем уповать на случай, − пробормотала Марина, дотягиваясь до кармана брюк. − Посмотри еще в штанах.

Они сосредоточено возились в одежде медика, как Танька победно воскликнула. В руках она держала прозрачный мешочек, где внутри находились золотые украшения.

− Мои, что ли? − присмотрелась Марина к содержимому пакетику.

Танька стянула одну перчатку, открыла мешочек, высыпала на свою ладонь и протянула к ней. Марина сунула под мышку свою руку и вытащила ее уже без перчатки, осторожно взяла серьги и крепко сжала их в кулаке. Она испытывала какую-то тихую радость, от того, что золото вернулось к ней. Все-таки тяжело было с ними расстаться, даже несмотря на то, что они были Антоновым подарком.

− Почему ты сразу не подумала о серьгах? − возмутилась Марина. – Отдала ему и забыла забрать? Ты нас чуть не подставила!

− Я совсем забыла о них. Как видишь, у меня труп случился, чтобы помнить о серьгах.

−На таких мелочах и попадаются!

−Ну извините, мисс умная голова, − с сарказмом ответила Танька.

Марина промолчала, но осадок неприятный остался.

− Хочется курить, − пробормотала она позже, облизывая пересохшие губы.