Пустое море

− Сейчас я хочу одного. Одиночества. Я много рассуждаю, много думаю. Это помогает мне смотреть на проблемы под другим углом. Ты слишком торопишься, ты подгоняешь меня, а я этого не хочу.

− Я не тороплю тебя, я просто хочу помочь нам…

− Ты торопишься, ты давишь на меня, − упрямо повторила Марина.

− Ты про ребенка? Но неужели ты сама не хочешь иметь детей? Неужели ты не думала об этом?

− Я хочу иметь детей. Каждая женщина хочет иметь ребенка от любимого мужчины…

Марина на последних словах прикусила язык, но было уже поздно. Его взгляд был красноречивее всех слов, что он мог ей сейчас сказать. Но на его лице не дрогнул ни один мускул, а от того, что он сидел спиной к окну, его синие глаза потемнели и казались чужими на этом холодном, бледном лице.

− Все дело всего лишь в этом? − холодно поинтересовался Антон. Он встал с колена и отошел к окну. Он стоял спиной к ней, и она чувствовала, что это равнодушие с трудом дается ему. Его прямая спина была сильно напряжена, отчего казался замершей скульптурой на фоне светлого квадрата.

Марина ругала себя в душе за такие неосторожные слова, но вслух ничего не смогла сказать в свое оправдание. Она встала и вышла из комнаты. Сначала, она хотела уйти к себе, но потом круто развернулась и прошла на кухню. С нарастающим раздражением начала искать сигареты. На подоконнике лежала только зажигалка, блюдце, используемое под пепельницу, стояло на столешнице возле раковины. Сжимая в руке зажигалку, Марина приподняла салфетки, затем плетеную корзинку, потом резко открыла ящик гарнитура и все его содержимое вывалилось ей на ноги. Между упаковкой зубочисток, парой открывашек и штопором, она заметила свою новую пачку сигарет. Они настолько давно лежали в этом ящике, что Марина начисто забыла о них и только ее интуиция позволила теперь с наслаждением открыть пачку и дрожащими руками достать тонкую сигарету. Она присела на пол, отодвинула ногой валявшийся рядом ящик и чиркнула своей зажигалкой. Но видимо, на этом проблемы не хотели заканчиваться. Огонь из зажигалки никак не хотел высекаться. Марина трясла ее, смотрела на свет, потом снова трясла и прислушивалась к булькающему звуку, но все попытки были тщетны. Она была готова уже выплюнуть незажженную сигарету, как внезапно, перед ее глазами вспыхнул огонь. Марина медленно прикурила и подняла глаза на Антона. Он убрал зажигалку в карман и сел рядом с ней.

− В детстве, когда я провожал отца на работу, я стоял у окна и подолгу смотрел вслед его машине. Мне казалось, что он предает меня… Я оставался один и очень тосковал по нему. Во мне копилась обида, хотя я и не подозревал о ней. Я злился и позволял себе дерзить ему и бабушке.

Марина делала слишком частые затяжки и не поворачивала головы к нему.

− Однажды, я, в сердцах, сказал ему, что лучше, если бы он умер вместо мамы, − глухо продолжал Антон. − Потому что я все равно не вижу его, а мама всегда была рядом.

Марина с интересом посмотрела на Антона. Он довольно редко позволял себе обнажить свои чувства, особенно, если они были слишком личные и не касались ее.

Но он смотрел в одну точку и даже не отреагировал на ее взгляд. Его профиль был идеален, что Марина лишний раз позавидовала таким правильным чертам лица. Тут не поспоришь, Антон был довольно притягателен, Марина не сомневалась в этом, но почему-то ее сердце оставалось слепым и глухим к его обаянию. Ей даже перестало льстить его навязчивая любовь к ней, она, наоборот, стала большой обузой для нее. Он оградил ее своими рамками, задушил ее своими чувствами и теперь, она мечтала вырваться… На свободу… Навсегда…

− И что он тебе ответил?

− Ничего. Он обнял меня и заплакал.

У Антона дрогнул голос и его лицо наконец-то оживилось. Он расслабился, мягко улыбнулся и посмотрел на Марину.

− Я думал мне одному плохо, думал только о себе. А ему, оказывается, было намного хуже.

«Не очередной ли это тонкий намек, на мой эгоизм?» − внутри у Марины зашевелилось сомнение.

− Мне до сих пор стыдно перед отцом за те слова, − опять улыбнулся Антон. − Прошу тебя, потерпи немного, скоро у нас заключаться две выгодные сделки и тогда я смогу отойти от дел. Я не могу сейчас бросить отца.

− Я никогда не просила тебя об этом.

− Знаю, знаю… Но ты нужна мне, ты нужна мне…

У Марины появилась такое чувство, что ее насильно тянут куда-то, а она вырывается и слепо протягивает руки в противоположную сторону. Это чувство было похоже на тошноту, словно ее желудок сжали холодными пальцами и ее вот-вот стошнит на пол.

«У меня нет своей жизни», − тоскливо подумала Марина. − «Потому что все это, это не жизнь… это не жизнь. Это все что угодно, но только не жизнь… Не моя жизнь».

− Давай обо всем забудем, − снова оживился Антон. − Не будем вспоминать прошлого. Просто начнем все заново. Ты и я. И больше никого.

Марина промолчала, она курила в сторону, наблюдая за столбиком пепла на своей сигарете.

− Давай сходим в кино?

− Голова болит, − она отрицательно покачала головой.

− В ресторан?

Марина промолчала.

− Хочешь, поедем на дачу.

− На дачу? − Марина скосила на него глаза. − С чего ради?