Пустая

– Прости, мне это ни о чем не говорит. В некоторых углах Бирентии до сих пор прячутся надмаги. Год назад, в Борре… Нет, я не слышал ни о чем подобном. Но проверю архивы – и, если что-нибудь найду, сообщу тебе.

Мое разочарование от него не укрылось.

– Все пустые хотят узнать о себе хоть что-то.

– Вы знакомы со многими?

– С несколькими. В будущем я надеюсь исправить зло, причиненное надмагами, – кто знает, возможно, твоя подруга из университета сыграет в этом роль. А пока я помогаю пустым, чем могу. Подыскиваю им работу и жилье. Один из пришедших ко мне живет в пригороде, работает на ферме. Другая – служит у моей знакомой под Бирном. Врать не буду: найти тех, кто примет пустого, нелегко. Бирентия, несмотря на старания правителя и храмовых служителей, – страна предрассудков и суеверий.

Я вспомнила свою первую встречу с людьми. Уже тогда блюститель Глай упоминал, что Судья велит отводить всех пустых к нему.

– Люди боятся пустых. Чувствуют в них противоестественность… Противоестественность – суть надмагии. – Слепой Судья осекся и вдруг рассмеялся. – Прости. Порой я и сам не замечаю, как начинаю проповедовать. Можно сказать, я принимаю все это слишком близко к сердцу. На войне… я не сумел спасти всех. Пострадали близкие мне люди. В память о них я хочу исправить то, что смогу.

– И вы хотите помочь мне? – Я лихорадочно обдумывала варианты. Если Судья предложит мне отправиться на какую-нибудь отдаленную ферму, я не смогу следить за ним, а значит – не помогу Сороке. Теперь думать о помощи Сороке становилось труднее. Судья не казался мне плохим, и я не чувствовала лжи в его словах. Его лицо было лицом уставшего человека, который верит в свою миссию. И он уже знал об исследованиях Прют – и собирался ей посодействовать. Играть роль шпиона при таком человеке мне не очень-то хотелось.

– Да. Я хочу предложить тебе работу и дом – здесь, в Уондерсмине.

– В Уондерсмине?

Ситуация менялась слишком быстро – я не успевала за ней.

– Вы говорили, что найти желающих принять под свой кров пустых непросто. И до сих пор столица не была ко мне слишком дружелюбна.

– Надеюсь, ты дашь ей второй шанс. Обстоятельства сложились таким образом, что сейчас пустая нужна лично мне… И это можешь быть ты. Если согласишься. Мне не хотелось бы нарушать привычный уклад тех, чья жизнь уже налажена…

Дверь за моей спиной открылась, и слуга в расшитом золотой нитью сюртуке внес в комнату поднос – чайник на высокой подставке, две чашки и тарелочки с печеньем, изюмом и засахаренными орехами.

– Прошу, угощайся.

Чай пах полевыми цветами и душицей. Этот аромат напомнил мне о кухне Мафальды, и отчего-то сердце тоскливо сжалось.

– Недавно мне поступили сведения о нескольких надмагах, все еще скрывающихся в столице. У меня под носом и так близко к правителю… – Голос Судьи дрогнул от плохо сдерживаемого гнева. – Не знаю, сколько лет должно пройти, чтобы они окончательно поняли: в Бирентии им не место.

– Вы хотите, чтобы я… что, сражалась с надмагами? – У меня на губах застыла дурацкая улыбка, и я ничего не могла с ней поделать. – Не знаю, что именно вам известно о пустых, но я не боец. И не смогу вам помочь.

– Мне хорошо известно, что ты не боец, Лекки. – Впервые за наш разговор он назвал меня по имени, и в его устах оно прозвучало неожиданно мягко, почти ласково. – Но иногда тот, кто не желает держать оружие, сам становится оружием. И я не хочу, чтобы ты сражалась с надмагами. Не стал бы предлагать тебе ничего, что представляет опасность, – Бирентия не имеет права требовать такой жертвы. Нет, я прошу тебя только заняться тем, что ты делаешь без труда, и делаешь хорошо, – искать следы. Идти по следу и разбираться с тем, что обнаружится на том конце, предоставь другим.

– Вы хотите, чтобы я что… стала блюстителем?

– Скорее консультантом при блюстителях.

Орехи были сладкими, даже слишком. Не стоило на них налегать – послевкусие оказалось неприятным.

Надмаги творили ужасные вещи. Если Слепой Судья говорил правду, именно они были ответственны за то, что случилось со мной. Я понимала – те из них, кого найдут блюстители, могут не ждать милосердия от человека, сидящего напротив меня. И если я соглашусь работать на него, то стану одним из орудий их гибели. Женщина в красном была чудовищем, но даже ей я не желала смерти.

Сорока просил соглашаться на любую работу – но что бы он сказал о такой высокой цене?

– Хорошо.

Слепой Судья приподнял брови.

– «Хорошо»?

– А чего вы ожидали? – Я нервничала, и, кажется, это прозвучало резковато. – Я не могу вечно сидеть в университете. У Прют… у моей подруги будут из-за меня проблемы. У меня нет денег, работы… В общем… я могу попробовать помочь.

Некоторое время он смотрел испытующе, и мне стало не по себе, но потом хлопнул в ладоши и кивнул.

– Прекрасно. Ты не пожалеешь о своем решении. Ты получишь кров и деньги – если что-то понадобится, обращайся лично ко мне. В любое время. Завтра утром я познакомлю тебя с командой. Надеюсь, вы сработаетесь, но если что-то пойдет не так – сообщи мне сразу.