Пушистая катастрофа

Мне пойдет, вот увидишь.

– Завтра что-нибудь подберем, – пообещал он после недолгих раздумий. И, отступив на несколько шагов назад, возвращая мне свободу, сказал: – Я не беспомощный.

– Конечно, нет, – покладисто согласилась я. Мне просто померещилось.

Из-за того, что запах похитителей знала только я, а потом потому, что волка серьезно приложило амулетом и он был совсем не в форме, я посчитала, что Хельму во мне нуждается.

Так самоуверенно с моей стороны…

* * *

Следующим утром Эдит смотрела на меня как на предательницу: вот вроде бы мы только недавно помирились, а я снова ее бросала.

– Ну ты сама подумай, – жарко шептала я ей в ухо, пока Хельму собирался. – Кто еще о твоем папке, кроме меня, позаботится? За ним же следить надо, ну!

– А ты будешь следить? – тихо спросила она, поглаживая меня по спине. – И заботиться?

– Конечно! – От избытка чувств я невольно хрюкнула ей в ухо, вызвав веселый смех. – Положись на меня!

Волку детеныш меня передавал с серьезным видом и важным напутствием.

– Постарайся, – сказала Эдит.

– Обещаю, – ответила я.

– Мне стоит начинать беспокоиться? – устало спросил Хельму, ответа не получил, пообещал в случае чего наказать всех без разбора и покинул дом, забрав меня с собой.

Волк, кажется, собирался молчать всю дорогу до управления, и меня, как натуру исключительно любопытную, ужасало такое его равнодушие к нашим с Эдит секретикам.

– И ты даже не спросишь, о чем мы с ней разговаривали? – наконец не выдержала я. – Тебе что, ни капельки не интересно?

Волк отвлекся от созерцания пейзажа за окном кареты и посмотрел на меня – яркое пятно на темной скамье напротив него.

– Интересно, – признался он, – но не спрошу.

– Почему это?

– У меня не всегда получается спрашивать так, чтобы это не походило на допрос, – сказал волк. – Жизнь показала, что допрашивать близких – плохой способ общения.

– Еще скажи, что жена твоя бывшая от тебя ушла именно потому, что ты ее часто допрашивал, – бестактно фыркнула я.

– Она не называла причины, – сухо ответил Хельму и снова отвернулся к окну.

– Не обижайся, – попросила я смущенно. Перепрыгнув на его скамью и забравшись волку на колени, вытянулась во весь рост, удерживаясь лапками за жилет на его груди. – Я не особо тактичная и не всегда понимаю, что мои слова могут задеть… на самом деле, всегда не понимаю. Но тебя обижать я не хотела.

– Надеюсь, Эдит этого от тебя не перенимет, – сказал он, не поворачивая головы покосившись на меня.

– Ты лучше беспокойся, чтобы она чего-нибудь не того от скромняшки не переняла. Если мелкая начнет краснеть и мямлить, у меня хвост отвалится. Точно тебе говорю!

Волк едва заметно улыбнулся… не улыбнулся даже, а чуть дернул уголком губ, но это был определенно хороший знак.

* * *

Форма городской стражи мне шла. Так шла, что сначала я полчаса крутилась перед зеркалом в женской раздевалке, пока туда не заглянули какие-то девушки и не спугнули меня. А потом еще примерно столько же крутилась перед волком. Пока ему не надоело.

– Успокойся, – велел он, не поднимая головы. – И сядь, или я прикую тебя наручниками к стулу.

– Наручниками к стулу? – Я пригладила на боках ткань кителя и спросила весело: – Это то, что у людей называют постыдными развлечениями?

Хельму зажмурился, массируя правый висок, и потребовал:

– Превращайся и уходи. Ты мне мешаешь.

– Шутишь, что ли? Как я могу сейчас превратиться? Ты хоть представляешь, когда у меня в последний раз были такие шикарные сапоги?.. Никогда! Я и подумать не могла, что обувь бывает настолько удобной.

Босиком, конечно, было лучше, но не зимой, когда сквозь снег и лед все равно ничего, кроме холода, не ощущается.

Волк ниже склонился над бумагами. Потоптавшись еще немного перед его столом, я отошла к окну.

В кабинете были диванчик в углу и целых два стула, стоявших вокруг этого убогого островка, выступающего из стола командора, но удобнее всего мне было почему-то именно на подоконнике.

В недолгой тишине волк успел просмотреть четыре документа. Два из них подписал, один отложил в отдельную стопку, а еще один смял и выкинул в мусорную корзину.

Молчать дольше у меня не получилось.

– Ты уже решил, куда отправишь детеныша?

Я сидела на подоконнике, почти касаясь спиной холодного стекла и болтая ногами в воздухе. Добротные сапоги приятной тяжестью ощущались на ногах. Я не знала, как Хельму получил эту форму, что наговорил кладовщику и как отметил мою обновку в документах, но точно знала, что не верну ее. Ни за что не расстанусь с этим удивительным ощущением полной защищенности.

Кажется, я начинала понимать, почему людей так смущает чужая нагота. Наверное, в такие моменты они ощущают чужую незащищенность и уязвимость… Должно быть, очень неловко чувствуешь себя, когда сам надежно укрыт тканью, а кто-то рядом – нет.

– К брату, – Хельму ответил после недолгой заминки, словно решил это вот только что. – Стая – самое безопасное место, а у Эдит есть шанс пробудить зверя. Она не безнадежна, и от нее не отказались, значит, помогут.

– От тебя отказались?

Волк дернул плечом и вернулся к бумагам, не желая отвечать. А я не желала сдаваться.