Прыжок

Лючии очень хотелось сказать «кайенского» или «чили». Она комплексовала по поводу своей фигуры, совсем не такой роскошной, как у Мари, да и строить глазки не умела. Но все-таки Лючия была честной девочкой.

– Немного сладкого! Сушеная паприка!

Мари благодарно кивнула и отодвинулась к своему синтезатору. Зачет по горячим сладким блюдам считался одним из самых сложных.

– Что там за разговоры? – с напускной строгостью спросил Даниэль, один из преподавателей. Он был пожилым, одиноким, к своим юным подопечным относился покровительственно, чем все без зазрения совести пользовались.

– Ничего, учитель! – откликнулась Мари. – Все в порядке, Лючия запуталась в рецепте, я ей помогла!

И затрепетала ресницами, глядя на Даниэля.

Тот откашлялся и погрозил девчонкам пальцем.

Лючия закусила губу.

Надо было посоветовать кайенский перец…

…Она открыла глаза.

Вокруг царила полутьма, воздух был влажен и горяч, в ее обнаженное тело впились зонды Ауран.

Ей было семнадцать лет, Ауран похитили ее с «Твена» в самый последний момент перед непоправимым…

«Фло…» – попыталась сказать Лючия, но гибкий шланг в горле мешал произнести хотя бы звук.

– Терпи, – сказал Ауран с неожиданной мягкостью, которая напомнила ей сразу двух учителей. – Идет синхронизация изолированных зон гиппокампа и неокортекса. К счастью, мы имеем дело всего с двумя потоками, наложенными на один возрастной период, и поиск соответствий возможен. К несчастью, оба потока реальны и устранение любого из них будет являться убийством личности.

«Остановите их!» – вновь закричала Лючия. Но ее крик не был никому слышен.

– Мы начинаем создавать второй шов воспоминаний, – сказал Фло. – Терпи.

И Лючия вновь провалилась в обе свои жизни.

Для гиперпространственной скрутки нет расстояний. Когда-то Ксения могла бы в общих чертах объяснить, как именно существующая в нереальности квантовая нить скручена в нечто, напоминающее мягкий белый шарик. Теперь – нет. Лишние и опасные знания ушли из нее в тот миг, когда она перестала быть Третьей-вовне.

Матиас смотрел на нее с подозрением и любопытством. Уолр – с пониманием и легкой завистью. Технология мгновенной персональной связи в Соглашении была доступна лишь Ракс.

Ксения закрыла глаза и сжала скрутку. В голове зазвучал голос.

– первая отделенная я ждала тебя

Ей показалось, или в лишенном интонаций голосе Второй-на-Ракс действительно было облегчение?

– Прости, я задержалась с докладом.

– не переживай о том чего уже не изменить

– У нас были проблемы.

– это ожидаемо девочка и пилот

– Ты знала, мать?

– допускала но это вне контроля противостояние вошло в решающую фазу

– Мы на планете возле звезды Лисс. Тут нет ничего, кроме устройства на орбите, создающего корабли из плазмы, и помещения на планете, которое Лючия назвала «точкой выхода». Корабли неагрессивны.

– ты не путаешь понятия вход и выход

– Нет. Что это значит, мать?

– что все может быть хуже планируемого

– Пятеро членов экипажа, включая меня, планируют воспользоваться «точкой выхода».

– я люблю тебя и верю в тебя первая отделенная

– Мать… Мы поступаем правильно?

Скрутка передавала информацию мгновенно, а по сравнению с Ракс даже Марк был невыносимым тугодумом. К тому же, в отличие от Марка, Вторая-на-Ракс никогда не озабочивалась имитацией размышлений.

Но сейчас она ответила не сразу.

– вы поступаете так как должно и мы поступаем так как должно

– Мне страшно, мать, – сказала Ксения мысленно.

– нам страшно всем но все решится очень скоро

– Двести шесть – пять и его симбионт покончили с собой! Почему?

– феольцы умны и лишены животной тяги к жизни в обоих своих компонентах

– Это не ответ!

Она не сразу поняла, что спорит со Второй-на-Ракс. Что мысленно кричит на нее.

– ты узнаешь ответ раньше меня первая отделенная

Снова пауза. И, одновременно с тем, как шарик в руках рассыпался в пыль, Ксения услышала последние слова той, кого звала матерью.

– иногда я завидую тебе

Ксения открыла глаза, отряхнула руки. Улыбнулась Матиасу.

– Мать передает нам всем привет и желает удачи.

– Мать? – заинтересовался Криди.

– Она говорит о Второй-на-Ракс, – сообщил Уолр. – О том планетоиде, на котором находился «Твен».

– С такой мамой очень легко получить комплекс неполноценности, – ответил Криди. Лицо кота было непроницаемо серьезным.

– Ты совершенно прав, – кивнула Ксения.

И легла на третью лежанку, опустив руку на оружие.

– Криди, Ян, вам стоит выйти из павильона! – сказал Матиас. – Анге, Адиан, занимайте свои места.

– Ты прям словно ждешь, что эта хреновина взмоет в космос, – пробурчал Криди.

Но они с Яном, конечно же, вышли.

– Снаряжение положите в ногах или рядом, – посоветовал Матиас. – Как вам удобнее. А потом нам надо будет просто расслабиться, закрыть глаза и ждать.

– Чего? – спросил Уолр. Крот уже лежал, расслабившись и обмякнув, закрыв свои генетически усовершенствованные глаза. Но Ксения заметила, что на пальцах рук (или все-таки лучше говорить «лап»?) слегка выступили широкие острые когти. Он тоже волновался.