Проучить мажора

Кинув на свою подругу взор, преисполненный тоски и обожания, Сенька принимается освобождать от груды подушек свою кровать, а я с нетерпением выдаю:

— Ну что, Арина, долго еще воробушком прикидываться будем?

Резко отмерев, она сползает с окна и, конфузливо пряча глаза в пол, подходит ко мне.

— Всем спокойной ночи, — провозглашаю я и, клацнув по выключателю, утаскиваю смущенную девушку брата за собой.

Просунув ноги в кеды, выхожу на улицу и глубоко тяну носом ночную прохладу. В родном поселке даже воздух пахнет как-то иначе. Он не такой загазованный, как в городе, а еще в нем тонким шлейфом переплелись ароматы свежей травы, сирени, дешевых папирос и навоза.

— У нас с Сеней ничего не было, — заявляет Арина, поравнявшись со мной. — Можете не переживать на этот счет.

— Это правильно, — сипло отзываюсь я, слегка шокированная ее откровенностью. — Тут лучше не торопиться и быть уверенной в том, что делаешь.

Хотя… Если поразмыслить, даже это не является гарантом последующих счастливых отношений. Например, у нас с Русланом все было правильно: без спешки, по обоюдному согласию, нежно, трепетно, с любовью. Я доверяла ему всем сердцем и знала, что он тоже доверяет мне.

Наш бурный роман длился несколько без преувеличения восхитительных месяцев и напоминал сказку. Только вот закончилось все далеко не хэппи эндом: совершенно случайно я обнаружила в машине своего парня кружевные, невыносимо развратные стринги со стразами.

Как вы, наверное, догадались — не мои.

Шок, непонимание, растерянность — я была раздавлена осознанием того, что Руслан мне изменяет. Отказывалась верить в его предательство, но факты были налицо. Поначалу Бубнов отпирался, мол, он понятия не имеет, откуда в бардачке взялись женские трусы, но потом я надавила, и парень раскололся. Признался, что буквально на днях по-пьяни переспал с другой.

Помнится, тогда, не совладав с эмоциями, я взяла и разревелась. От пожирающей сердце боли. От горькой обиды. От унижения.

Руслан уверял, что произошедшее больше никогда не повторится, что он искренне раскаивается и безумно меня любит, но от его пустых слов мне было ничуть не легче. Какой толк в красивых обещаниях, если по твоей душе прошлись ботинками, перепачканными в дерьме?

Бубнов стал моей первой любовью и самым большим разочарованием, которое до сих пор откликается в груди тупой болью. Поэтому вряд ли я имею право раздавать советы об отношениях и поучать кого-то. Сама не шибко много в этом понимаю.

— Я уверена в Сене, — отзывается девочка с хитрой полуулыбкой на губах. — Просто мне кажется, мы еще слишком маленькие.

— А вот это вне всяких сомнений! — с жаром поддерживаю я.

Хм, а может, я поторопилась с выводами? При ближайшем рассмотрении эта Арина вроде ничего, нормальная девчонка. Глядишь, повезет — и пристрою Сеньку в добрые руки. Пусть уж лучше на свидания ходит, чем чужие мерины угоняет.

Глава 28. Между первой и второй.

Стас

— Между первой и второй перерывчик небольшой, — заявляет баба Лиза, пододвигая ко мне рюмку с прозрачной жидкостью.

На вид ей лет восемьдесят, но ее горячности и напору позавидует любой двадцатилетний. Вот уже полчаса эта старушка в смешной шляпе усердно пытается меня споить, и под ее натиском моя оборона стремительно рушится.

— Да вы поймите, я водку не люблю, — из последних сил отнекиваюсь я.

После первой рюмки язык до сих пор жжет терпкой горечью, поэтому повторения я совсем не жажду.

— Зря. Пить надо, — безапелляционным тоном провозглашает она. — Умеренно, но надо. Сердце крепче будет. Это я тебе как биолог говорю.

Насколько я понял, баба Лиза тут вроде как местная интеллигенция. Одевается она с большим вкусом, чем остальные, да и речь у нее более правильная. Должно быть, это следствие тридцатипятилетнего стажа преподавания в школе. Только вот в вопросах распития алкоголя подход у этой дамы совсем не учительский. Подстрекает так, что отказать просто невозможно. Еще час в ее компании — и я лыка вязать не буду.

— Послушайте, я…

— Давай-давай, еще по одной, — она настойчиво хлопает меня по руке своей сморщенной ладонью, унизанной гигантскими перстнями.

— За что пить-то будем? За здоровье? — обреченно вздыхаю я, поднимая рюмку.

— Полно тебе, — отмахивается она, кокетливо поправляя выбившуюся из-под шляпки седую прядь. — Чего за здоровье пить? Ты молод, у тебя его и так навалом. Давай выпьем за любовь. За самое дивное чувство в мире.

— За любовь, — послушно подхватываю я, опрокидывая в себя рюмку.

Горло и пищевод мгновенно схватываются нестерпимым жаром, по телу пробегает огненная рябь, а голова наполняется звенящим шумом.

— Закуси, — баба Лиза заботливо подсовывает мне тарелку с корнишонами.

Хватаю огурец и торопливо засовываю его в рот. Лицо все еще кривится от крепости выпитой водки, но внутреннее напряжение постепенно сходит на нет. В таком состоянии я, возможно, даже смогу получить удовольствие от происходящего.