Прощай и люби меня

– Не так это сложно, когда есть желание и деньги. У меня было и то, и другое. А главное, мне нужен был компромат, сама понимаешь, блеф блефом, но сколько он мог длиться? Необходимо было его найти, и я старался это сделать. Не успел, но это дело другое.

– Ты знаешь, у кого он может быть?

Марк почесал голову.

– Есть у меня одна догадочка, – он посмотрел на меня, и я вдруг поняла.

– Не может быть, – закачала головой, – Горенко? – он кивнул. – Но как?

– Когда я выискивал подробности, мое внимание привлек факт, что моделька была наркоманкой. Наркоманы, знаешь ли, народ такой: за дозу готовы пойти на многое, особенно, если ломка мучает. Я был склонен верить тому, что она не знает, куда делись бумажки из соседнего дома, но по одной простой причине: она разболтала свой секрет под кайфом, и сама же об этом забыла. Кстати, девица тоже быстро отдала концы, вскрыла вены в ванной, но это уже так, мелочи жизни. В общем, я исподволь стал рыться в ее связях, тех, что были актуальны шесть лет назад. И начать решил с барыги. Кто-то же поставлял ей наркоту. И этим парнем оказался наш дорогой Юрий Горенко.

– Неужели никому не пришло это в голову?

– Может, и пришло, этого я не знаю. Но соваться к Горенко было не с руки, он на тот момент уже пару месяцев отбывал срок за убийство Жиркова— младшего.

Я закрыла глаза, сложив пальцы на переносице и пытаясь осмыслить полученную информацию.

– Его все-таки наняли? – спросила Марка.

– Конечно. Миронов привык обделывать делишки чужими руками и так, чтобы на него не подумали, вот и решил подыскать кого-нибудь для такого дела. К тому же сынишка пропадает, скоро впадет в наркотическую кому, надо его пристроить. Не знаю, как он вышел на Горенко, но вышел, и тот согласился. И знаешь, почему? Уверен, вовсе не из-за денег, которые ему сулили.

– У него на руках был компромат, и он боялся, что его убьют, – выдохнула я, – он спрятал бумаги и отправился отбывать срок, решив, что это будет безопасно.

– Точно. И когда заварилась каша, он сидел за решеткой. Никому не пришло в голову, что он может быть причастен, учитывая произошедшее с ним.

– Ты уверен, что компромат у него?

– Уверен может быть только Господь Бог, он сидит там наверху и наблюдает за нами, посмеиваясь. Но, детка, я чую нутром, что в этом что-то есть.

Я помолчала. Все это было до того абсурдно, что вполне могло сойти за правду. Горенко ухитряется урвать компромат, и пока все тихо, сваливает в тюрьму. Год назад он вроде бы был здесь, хотя и инкогнито, на то могла быть простая причина: парень хотел по-тихому сбыть компромат, дело не выгорело, и он исчез. Но выходит, кто-то догадался о его участии, раз его квартиру перевернули вверх дном?

Я задала этот вопрос Марку.

– Год назад шерстили всех знакомых Сушилина, заявились и к Пархоменко, и к Горенко. Парни Миронова, по ходу, были в отчаянье, пытаясь найти хоть что-то. Горенко еще официально не вернулся, но квартиру его осмотрели, не особенно запариваясь эстетикой. И ничего не нашли, само собой.

– Выходит, сейчас он здесь, в городе, после первой неудавшейся попытки сбыть компромат год назад, вернулся и живет тихо-мирно.

– Точно. Я предполагаю, что выжидает, высматривает, как лучше сбыть бумажки и остаться не только живым, но и богатым.

– Зачем же ты привлек к нему внимание?

– Я же сделал это ненавязчиво, как будто мы совсем по другому делу собрались. По моему плану, взбудоражить общественность своим интересом к данному субъекту должна была журналистка, но вмешалась судьба, и в это дело влезла ты. Помимо того, отбросил ноги его дружок, что только добавило пикантности. Парень определенно должен занервничать.

– И что это даст? При таком пристальном внимании вряд ли он вообще пикнет о компромате, в его интересах продолжать не высовывать нос, как он это делал последние месяцы, – я немного подумала, – ты не считаешь, что надежнее было спрятать документы подальше?

– Чутье мне подсказывает, что компромат рядом, – Марк хищно достал еще одну сигарету и закурил, я последовала его примеру, – убегать с ним было не менее опасно, чем оставлять его здесь, но по крайней мере, его не поймали бы с бумажками на руках.

– Но где? Где он мог его спрятать?

– Это вопрос, – Марк резко выдохнул дым, – я всю голову себе сломал. Горенко сидит дома, как пес в конуре, тут ты права. Работает экспедитором, возит хлам по области, берет сверхурочные и командировки постоянно. Мои ребята за ним приглядывают, но результатов никаких.

– А сейчас, когда вокруг него поднялась шумиха?

– Стал еще тише. Но я уверен, парень выжидает. Подождем и мы, время еще есть, хотя и немного. В крайнем случае, придется вызвать его на действия.

– Как? Обвинить в убийстве Пархоменко?

– Это вряд ли выйдет. Уверен, твой Женька уже разруливает этот вопрос. Найдется паренек, который согласится за хорошие деньги взять на себя все, что угодно, и Женька не поскупится. Туда нам лучше не вмешиваться. Кстати, ты ведь общалась с Горенко?

– Да, – кивнула я.

– И как он тебе?

– Очень странный тип, – я нахмурилась, вспомнив ощущения той встречи, – мутный, говорит как-то странно, и взгляд неприятный.