Прощай и люби меня

Мне вспомнился вопрос, прозвучавший на квартире Горенко, он спросил кого я люблю, Женьку, или есть кто-то еще. Теперь весь разговор виделся в новом свете. Я потерла лицо, происходящее походило на абсурд. Потянулась за сигаретой, Марк усмехнулся.

– Забавная вышла история, правда? Двое убийц не смогли поделить девчонку.

– Марк, – я подняла на него глаза, – не надо так.

– Это правда, – он пожал плечами.

– Что же… Что же теперь делать?

– Для начала убедиться, что мы правы, и этот парень действительно Леша. Там видно будет. После моего побега я не мог сам наблюдать за ситуацией, но были ребята, которые за ним приглядывали. Он исчез после нового года и больше не появлялся, по крайней мере, под тем именем и той внешностью.

– Я виделась с ним в апреле. Он… Он приходил выполнить заказ, и я была там.

– И он тебя отпустил.

– Не только меня. Женьку тоже.

Марк усмехнулся.

– Как ты объяснила это Женьке?

Я помолчала.

– Никак. Мы об этом не говорили.

– Щекотливые темы обходите стороной? – хмыкнул он, я не стала отвечать, вместо этого спросив:

– Следить за Горенко будут твои ребята?

– Да.

– С каких пор ты обзавелся командой?

– Я и не обзаводился, – он посмеялся, – пользуюсь услугами, так сказать.

– И как мы поймем, Леша ли скрывается за внешностью Горенко? В конце концов, это может быть кто-то совсем нам неизвестный.

– Сама-то как думаешь?

Я отвела взгляд, немного поглазев на стену.

– Я думаю, это он.

Марк кивнул, и тема была закрыта. Часы показывали полночь, я понимала, что рано или поздно придется лечь спать, но смутно представляла, как это будет. И даже думать не хотела, если честно, но Марк решил этот вопрос. Поднявшись и потянувшись, он сказал:

– Ладно, пора и честь знать. Ты можешь лечь в дальней комнате, там есть диван, постельного белья нет, но ты, думаю, это переживешь.

Кивнув, я тоже встала, стараясь не смотреть на него, быстро прошла в комнату, прикрыв за собой дверь. Уселась на диван, прислушиваясь к происходящему за стеной. Марк, по всей видимости, прошел в ванную, я услышала шум воды. Выдохнув, легла на диван и уставилась в темный потолок. Поведение Марка озадачивало.

Он утверждает, что приехал за мной, при этом у него тут дела, в которых я участвую. Правда, каким образом? Нахожусь возле Марка, но моя роль неясна. Да, я нашла документы, которые Иванченко передала Женьке, но что мешало Марку надавить на журналистку? Могли быть причины. В любом случае, он может недоговаривать, так что сюрпризы ожидаемы.

Между нами тоже все слишком неясно. Марк не делает попыток сближения, когда в первую нашу встречу после пяти лет он недолго держался на расстоянии. Чем руководствуется на этот раз?

Я перевернулась на бок, лицом к стене. Вот ведь идиотка. Не знаю, что делать, если он ко мне прикоснется, и при этом недоумеваю, почему он этого не делает. Воистину, иногда во мне просыпается та самая женщина, которая сама не знает, чего хочет.

"Я хочу ясности", – закрыв глаза, я подумала о Женьке.

Как он сейчас? Что делает? Ищет меня? Пытается выяснить, куда я пропала из торгового центра? Обнаружит ли звонок на домашний телефон? Наверняка, он никуда не приведет. Что он думает?

Сердце сжалось, я вспомнила, как он сказал, что в себе уверен, и выходит, был прав. Раз я сейчас в чужой квартире с Марком, а он знать не знает, где я. Выходит, я предала его? Ведь могла никуда не поехать, и пусть Марк сам разбирается со своими проблемами.

"Не могла", – хмыкнул внутренний голос. Да, и поэтому я здесь.

Шум воды прекратился. Некоторое время я слышала шаги, но дверь в мою комнату не открылась. Марк не пришел, и я уснула, озадаченная, но спокойная.

Утром, быстро приняв душ, я обнаружила Марка в кухне в одних джинсах, он курил, держа сигарету в зубах, и варил кофе.

– Выспалась? – спросил, бросив на меня взгляд. Я кивнула, садясь за стол, стараясь не смотреть на него. Заметив мое смущение, он усмехнулся.

– Детка, уж каким только ты меня не видела, перестань краснеть, как школьница.

Эти слова вызвали новую волну смущения, щеки залило краской, я потянулась за сигаретой, он поставил передо мной чашку с кофе, наклонился к лицу, я боялась поднять голову. Черт, что со мной происходит, в конце концов? Посмотри на него и скажи твердо: "Марк, я"…

Додумать я не успела, он поцеловал меня в висок и покинул комнату. Судорожно затянувшись, я обругала себя. Так продолжаться не может. Слишком тонкая грань. Я не дала ему ответ, что еду с ним, но это как бы подразумевается, раз уж я здесь и не заикнулась об отъезде. И тем не менее, между нами все неопределенно. И разрешить эту неопределенность, кажется, должна именно я.

Марк вернулся в футболке, взяв свою чашку, уселся напротив, я затушила окурок в пепельнице и сделала глоток.

– Мы будем просто сидеть и ждать? – спросила его.

– Мне надо съездить по делам, а ты оставайся тут. Я, конечно, попрошу тебя никуда не выходить, но с твоим характером… Понимаю, ты можешь улизнуть, как только за мной дверь закроется.

– Я буду тут, – сказала я просто, – мне некуда идти.

Мы встретились взглядами, я тут же отвела свой.