Просчёт финикийцев

Парень поднял голову от лужи крови и сказал несколько слов, очевидно, упомянув предков Карлы по материнской линии, либо отдельные части ее тела. Я за сегодня немного освоил, как у них что называется.

Держа пистолет в правой руке, левой она схватила открытый ноутбук, с намерением надеть его на голову хозяину, проделав отверстие в экране.

—Подожди, — сказал я, — это хороший ноут, не надо его ломать.

— Серьезно? Тогда заберем с собой, пригодится. Эй, Винс, где зарядка?

— Кто такой большой Жозе? — спросил я в метро.

— Одна мелкая сволочь. Торгует информацией, ну, или обещаниями держать ее при себе. А Винс у него вроде бухгалтера.

Как и в любом большом городе, вечером вагон был набит до отказа, и мне приходилось делать выбор: либо оттирать плечом пожилую даму в элегантном костюме, либо прижиматься к хмурому мужику с татушками на затылке. Ни то, ни другое мне не нравилось. Я предпочел бы подремать, уткнувшись носом в шею Карлы, но такого варианта не предполагалось.

— Кстати вот, — вспомнила она, — в прошлый раз на компе у Винса бежала какая-то хитровыделанная фигня. Отправляла сообщения, если кто-то пытался потрогать засекреченные файлы.

— Ага, было такое. Я убрал.

— Как это?

— Отключился от сети, нашел нужный кусок кода, изменил...

— И не сказал мне?

— Ты говорила, что ничего в этом не понимаешь.

Она улыбнулась. Не улыбкой Моны Лизы, а настоящей, искренней улыбкой, от которой у меня улучшилось настроение и даже перестало урчать в животе.

— Мне нравится с тобой работать, парень.

Я должен был напомнить ей, что просто помираю от голода, но промолчал. Показаться избалованным сопляком было сейчас совсем некстати.

Карла посмотрела на свое отражение в окне вагона.

— Все, на сегодня хватит приключений. Только в банк зайдем за деньгами, а потом ужин, гостиница и горячая ванна.

Кто-то снова столкнул меня со скалы в холодную воду, прочитав перед этим длинную напутственную речь, отразившуюся в моем гаснущем сознании стуком колес вагона парижского метро. Я чувствовал себя таким слабым и невесомым, что волны не расступались, чтобы опустить меня на дно. Я всплывал обратно, наверх, и наблюдал, как преломляется солнечный свет, отражаясь в россыпях разноцветных пузырьков. Осталось преодолеть последний фут воды, лишь один раз взмахнуть руками. Я приготовился снова вдохнуть, сделал последний рывок и пришел в сознание, лежа на жесткой брусчатке тротуара.

Надо мной нависало лиловое вечернее небо, уличные фонари, каменные дома с вычурными завитушками на фасадах, любопытные лица прохожих и полицейский в мотоциклетном шлеме. Карла тоже была рядом.

Я попытался сесть, но полицейский остановил меня, положив руку в перчатке на плечо. Казалось, стоит задержать дыхание, как я снова провалюсь в муторную мерцающую темноту.

— Эта женщина хочет меня похитить, — сказал я полицейскому, — не знаю, кто она и на кого работает, но...

Он улыбнулся и жестом показал, что все хорошо, а Карла протянула банку кока-колы и помогла подняться, чтобы я смог пить. Ее руки были теплыми и нежными. Те самые руки, которыми она сегодня избила двух здоровых мужиков. Я ведь все помню, мне это не приснилось.

Толпа потихоньку расступалась. Карла приобняла меня за плечи, улыбалась и говорила с полицейским, пока он тоже не ушел.

— Если ты еще раз попробуешь настучать полиции, я тебя убью, — сказала она едва слышно, продолжая улыбаться, — Все понял?

Я кивнул.

— Второй раз трюк с обмороком не пройдет.

— Это не трюк. С мной такое уже было в седьмом классе. И в девятом тоже, когда забыл пообедать.

Неуклюже поднявшись на ноги, я подобрал Винсов компьютер. Кажется, я поцарапал корпус, уронив его на брусчатку. И затылком ударился, будет шишка.

— Хорошо, мой прокол, — сказала Карла, — Теперь буду регулярно кормить тамагочи.

Несмотря на усталость, в гостинице я не мог заснуть. Карла пристегнула меня наручниками к батарее.

— Особое мероприятие, до окончания запасов, — сказала она, — купи ствол с глушаком и получи браслеты в подарок. Шутка, шутка. Пришлось заплатить. Не обижайся, но я просто очень хочу увидеть тебя снова, когда выйду из душа.

Как и все люди, выросшие в бедности, Карла не умела экономить. Она взяла номер люкс с балконом, громадной кроватью, и диваном, на котором я лежал, протянув левую руку к батарее, не в силах пошевелить и пальцем после роскошного ужина. На еду я точно не смогу смотреть еще неделю.

Древние мудрецы говорили, что пока человек жив, все его желания удовлетворить невозможно. Ну, или что-то такое. Два дня назад я мечтал сбежать из Джерси, а сейчас готов был на что угодно, лишь бы вернуться. Лишь бы снова ходить в некогда ненавистную школу, есть хлопья на завтрак и тусоваться с Джеем на заднем дворе. Я бы даже на выпускной пошел, даже пригласил бы туда Ханну Берман, дочку маменькиной подруги, которую мне с детства прочили в невесты. Плевать, что ее задница шире, чем багажник джипа Хаммер, а умственные способности стремятся к эпсилону.