Проповедник

– Я ничего не делал без ее согласия, и если она утверждает что-то другое, то она лжет! Мы условились встретиться, когда ее родители уедут, и как раз приступили к самому приятному, когда ворвался этот чертов идиот со своей битой. Кстати, я хочу сделать заявление о побоях. Так что можете записать это у себя в блокнотах. – Он показал на лежащие перед Патриком и Мартином блокноты и ухмыльнулся.

– Об этом мы поговорим позже, сейчас мы говорим об обвинениях, выдвинутых против вас.

Краткость тона Патрика вмещала все презрение, которое вызывал у него этот мужчина. Большие мужики, покушающиеся на маленьких девочек, относились в его мире к самым низким из самых низких людей.

Мортен пожал плечами так, будто ему все равно. Годы, проведенные в тюрьме, стали для него хорошей школой. Когда он сидел перед Патриком в прошлый раз, он был худеньким, неуверенным семнадцатилетним пацаном, который выпалил признание в четырех изнасилованиях почти сразу, как полицейские расселись. Теперь же он научился кое-чему у крутых парней, и его физическое преображение соответствовало ментальному. Зато неизменными остались его ненависть и агрессия по отношению к женщинам. Раньше, насколько знали полицейские, это выливалось в жестокие изнасилования, но не в убийства, однако Патрик опасался, что годы тюрьмы привели к большему повреждению психики, чем они подозревали. Неужели Мортен Фриск стал из насильника убийцей? Где в таком случае находится Йенни Мёллер и как это связать с убийствами Моны и Сив? Ведь к моменту их смерти Мортен Фриск еще не родился!

Патрик вздохнул и продолжил допрос.

– Допустим, мы сделаем вид, что верим вам. Но нас все равно озадачивает большое количество совпадений, а именно, что вы жили в кемпинге Греббестада, когда пропала девушка по имени Йенни Мёллер, и вы жили в кемпинге «Сальвик», во Фьельбаке, когда исчезла немка, которую потом нашли убитой. Вы даже жили в соседней палатке с Таней Шмидт и ее подругой. Нам это кажется немного странным.

Мортен заметно побледнел.

– Нет, черт возьми, к этому я никакого отношения не имею.

– Но вы знаете, какую девушку мы имеем в виду?

– Да, – неохотно признал он, – конечно, я видел этих лесбиянок в соседней палатке, но такими я никогда особо не интересовался, и кроме того, они, на мой вкус, были слегка староваты. Обе походили на теток.

Патрик подумал о Танином, возможно, несколько невыразительном, но добром лице на паспортной фотографии, и подавил импульс запустить Мортену в лицо блокнотом. Он посмотрел на мужчину напротив ледяным взглядом.

– А Йенни Мёллер? Семнадцать лет, хорошенькая блондинка. Она как раз в вашем вкусе, не так ли?

На лбу у Мортена начали выступать капельки пота. Когда он нервничал, его маленькие глаза ритмично моргали, а сейчас они моргали с бешеной скоростью.

– Тут я вообще ни при чем. Черт возьми, я ее не трогал, клянусь!

Он вскинул руки, словно желая показать, что невиновен, и Патрику против воли показалось, что в его заверениях слышатся нотки правды. Его поведение, когда речь зашла о Тане и Йенни, отличалось от того, когда они спрашивали про Мелани. Угловым зрением Патрик увидел, что у Мартина тоже сделался задумчивый вид.

– О’кей, я готов признать, что сегодня эта девчонка, возможно, не во всем шла мне навстречу, но вы должны мне поверить – я представления не имею, о чем вы говорите в отношении двух других. Клянусь!

В голосе Мортена чувствовалась откровенная паника, и, посовещавшись одними взглядами, Мартин с Патриком решили прервать допрос. К сожалению, они ему верили. Это означало, что Йенни Мёллер удерживает кто-то другой, если она еще жива. И сразу показалось, что до данного Альберту Тернбладу обещания – найти убийцу его дочери, – невероятно далеко.

Йосту охватила тревога. Казалось, внезапно ожила какая-то давно онемевшая часть тела. Работа так давно вызывала у него исключительно равнодушие, что было странно вновь почувствовать нечто, больше всего походившее на заинтересованность. Он осторожно постучал в дверь Патрика.

– Можно войти?

– Что? О да, конечно. – Патрик оторвал от письменного стола рассеянный взгляд.

Йоста вперевалку вошел и сел на стул для посетителей. Он упорно молчал, и Патрик вскоре решил ему помочь.

– Что тебя мучает?

Йоста откашлялся, тщательно изучая лежащие на коленях руки.

– Я вчера получил список.

– Какой список? – Патрик нахмурил брови.

– Ну тот, с местными насильниками, которых выпустили из тюрьмы. Там значилось только два имени, и одним из них был Мортен Фриск.

– И почему у тебя из-за этого такое вытянутое лицо?

Йоста поднял взгляд. Тревога ощущалась в животе большим твердым шаром.

– Я не выполнил свою работу. Я собирался проверить этих людей, где они, чем занимаются, поговорить с ними. Но так и не собрался. Это чистая правда, Хедстрём. Не собрался. И теперь…

Патрик не стал отвечать и просто задумчиво ждал продолжения.