Проникшие из кошмаров

Сегодня последний урок – любимая Витей история – был отменен. Учительница слегла с вирусным заболеванием. Но расстраиваться по этому поводу Витя, конечно же, и не думал.

Настроение было отличным, и причин тому имелось немало. Глушкова сегодня на уроках не было, а для Вити такое событие – всегда маленький праздник. Объявили результаты годовой контрольной по математике. У Вити четверка! Значит, сон про возвращение телефона был, как говорится, в руку. В плане погоды денек сегодня тоже выдался великолепным. По-летнему пекло солнце, но при этом дул ветерок, который не давал совсем уж зажариться. Распустились кусты сирени, разливая вокруг нежный запах. Включили фонтаны на старой площади возле музея. Заработало открытое кафе-мороженое. Совсем скоро двадцать пятое мая, последний звонок, а потом каникулы!

Но самое главное – история с заколдованной статуэткой закончилась. Мелкое пугало больше не будет преследовать по ночам, напускать кошмары, кусать за пальцы, возвращаться из ниоткуда. И чем скорее Витя забудет всю эту непонятную жуть, тем будет лучше.

Они с Толиком вышли из школы, погружаясь в радостный водоворот спешащего в лето города.

– Слышь, Толян, а когда ты в зоопарке последний раз был? – спросил друга Витя.

– Прошлым летом, по-моему, – ответил Толик. – А что это ты про зоопарк вспомнил?

– Да сон мне сегодня про него снился.

– А мне про велик, – сказал Толян и мечтательно закатил глаза.

– Может, рванем сейчас в зоопарк, а? – вдруг предложил Витя. – Наверняка уже зверей из зимних вольеров выпустили.

– А пойдем!

Друзья отправились на остановку. Подошел автобус, вымытый, чистенький, синий. Похожий на шоколадный батончик «Баунти».

– Фу, сколько народу! – Витя проталкивался в середину салона.

Толик держался за ним.

Двери закрылись, утрамбовав народ, как селедку в бочке, и автобус тронулся с места. Дорога до зоопарка была неблизкой. Остановок двенадцать, а может, и все пятнадцать. Чтобы она не казалась скучной, мальчишки, несмотря на то что со всех сторон их сдавливали недовольные граждане, умудрялись травить анекдоты.

– Попали как-то в яму лиса, волк и свинья, – рассказывал Толик. – Лиса смотрит на свинью и думает: «Ну, мясо есть, как-нибудь продержимся, а потом, глядишь, и выберемся». Волк тоже посмотрел на свинью: «Мясо есть». Посмотрел на лису: «И шуба есть. Если холодно будет – переживу». Посмотрела свинья на обоих и говорит… – Толик вдруг замолчал.

– Что, что говорит свинья? – затеребил его Витя.

Друг не отвечал. Он уставился куда-то вправо и вверх. Вид у него был такой, будто бы он увидал привидение.

– Толян, ты чего? – Витя толкнул его в бок.

– Видишь? – прошептал побледневший Толик.

И Витя увидел. В паре метров от них за поручень держалась рука. Очень странная рука. Она была угольно-черного цвета, а длинные ногти ее горели фиолетовыми огоньками. В тесноте салона было не видать, кому она принадлежала.

– А-а-а… – Толик тихонько завыл.

– Ты чего? – растерялся Витя.

Рука отпустила поручень и, скользя поверх голов пассажиров, потянулась в сторону Вити и Толика.

– Валим отсюда! – взвизгнул Толик и принялся судорожно проталкиваться к выходу.

Витя поспешил вслед за ним.

Друзья выскочили из автобуса, не доехав и половины пути до зоопарка. Толян дышал так, будто бы он только что пробежал стометровку.

– Ты видел ее? Ты видел? – Глаза друга были полны ужаса.

– Кого?

– Руку.

– Черную, что ли? С крашеными ногтями?

Толик закивал головой.

– Ну, странная рука, согласен, – Витя присел на бордюр. – Только чего ты так от нее ломанулся?

– Ты правда ее видел? Ты точно тоже ее видел? – Толика бил озноб.

– Говорю же, видел. И что с того? – продолжал недоумевать Витя.

– Значит, все это мне не приснилось! – Толик схватился за голову.

– Да чего ты так завелся из-за этой руки? Наверное, негр какой-нибудь ехал. Что, негров никогда не видел?

– А ногти?! – вскричал Толик. – Разве бывают у человека такие ногти?

– Ногти? Ну да, необычные ногти, – согласился Витя. – Так это, как его? – Витя почесал макушку, вспоминая слово: – Маникюр!

– Какой маникюр? – Толик, продолжая сдавливать виски руками, страдальчески покачивал головой из стороны в сторону. – Слушай, – он резко сел рядом с другом. – Хочешь, правду тебе расскажу?

– Какую правду? – не понял Витя.

– Про твою статуэтку, – Толик сказал это почти шепотом в самое Витино ухо, будто бы опасался, что кто-то может его услышать.

– Про статуэтку? – Несмотря на жару, по спине Вити пробежал холодок. – Рассказывай.

– Когда я… это… ну… забрал ее у тебя, – начал Толик, сбиваясь, – я поставил ее в свою комнату, у кровати. А ночью… а ночью… она того… – Толик замялся, не зная, как об этом сказать.

– Ожила? – помог ему Витя.

– Да, – кивнул Толик. – Но не сразу. До того, как она ожила, было еще хуже. Сначала пришла рука.

– Какая? Та самая, из автобуса? – начинал догадываться Витя.

Толик мелко закивал головой.

– Точно? Ты не спутал?

– Ее я ни с чем не спутаю! – Толик повысил голос: – Она выползла из-под кровати, – он снова заговорил полушепотом, – и набросилась на меня. Задушить хотела. А твоя статуэтка… она ей командовала. И не только ей. Еще зайцем.