Пролог

жуткого зрелища смех застывает в горле зрителей, они начинают пятиться и

показывать отвращающие знаки, перешептываясь, что в него вселился Хрон.

Кровавые слезы выступили из испещренных красными прожилками глаз, все больше

и больше выпучивающихся из глазниц. Палач, легонько взмахнув остро наточенным

ножом, лишил казнимого ушей, подручные в тот же момент упрятали их в

специальную шкатулку. Невидимый для всех Хрон вытащил уши на ладонь, бормоча

под нос, что-де, вот вам они за ненадобностью, а мне нужнее. Кровь из

образовавшихся ран закапала на помост. Лицо побагровело. Переломанные

конечности судорожно задвигались, потоками на эшафот хлынула кровь.

Умирающий побледнел, словно вытекающая кровь уносила все краски, и начал

раздуваться, увеличиваться в размерах. Колесо, к которому был привязан узник,

хрустнуло и сломалось под телом, которое двигалось судорожно в агонии.

Изогнутые под странными углами конечности выплясывали с бешеной скоростью.

Онемевшая толпа притихла, но не расходилась, жадные до зрелищ

свободнорожденные горожане боялись вздохнуть, чтобы не пропустить ни единого

движения. Придумывая, как и кому будут завтра рассказывать о дивном диве,

приключившемся на казни. Страшный вопль раздался с эшафота, тело продолжало

расти, становясь кроваво-черным. Кожа лопалась и слезала кусками, оставляя

100

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

видимыми истерзанную плоть и выпиравшие кости, которые увеличивались и в

длину и в ширину. Ничего человеческого уже не было в том, что увеличивалось и

росло там, посредине площади. Палач и подручные давно в страхе разбежались.

Взметнулись над обломками колеса огромные кожистые крылья, поднялась голова с

парой громадных глаз, вертикальные зрачки которых со злобной усмешкой оглядели

стоявший неподалеку люд. Кто-то икнул в наступившей тишине, громыхнул раскат

далекого грома, полыхнули зарницы по всему горизонту. Гигантский черный дракон

проломил деревянный настил эшафота и как-то по-птичьи перебирал когтистыми

лапами, пытаясь выбраться из этой ловушки. Взмахнул крыльями, поднялся в

воздух, рыкнул для острастки. Подействовало моментально – странно всхлипнув,

толпа начала разбегаться. Кто куда, в разные стороны, топча, ломая друг другу ноги.

Дюжие мужики, рыдая, бежали к храму, не замечая препятствий. Один из бежавших,

судя по виду, грузчик, на бегу ударился головой об столб, и в ужасе не мог

сообразить, что надо бы обогнуть его, а так и продолжал биться, пока не разбил себе

голову и не упал замертво. Храмовые пастыри выглянули было посмотреть, и тут же

начали закрывать свои резные врата, дабы уберечься от скверны, которая царила на

площади. Лишь пастырь-настоятель смог остановить панику среди монахов,

приказав «открыть врата и держать таковыми до поры, пока последний страждущий

не войдет в них, и только тогда закрыть накрепко». Велел также всем монахам

пройти в молельню и вознести Семерке вопль о помощи и прощении грешников.

Люди, набившиеся в храм, дрожали, рыдали от пережитого. Монахи, как могли,

успокаивали нежданных гостей. Тем временем, за пределами храма происходили

странные и страшные вещи. Оставшийся на опустевшей площади жуткий ящер,

взмахнул кожистыми крыльями и, выдохнув зловонное облако, набрал высоту,

выбираясь из-под обломков строений, который задевал при полете. Прильнувшие к

окнам любопытные, наблюдавшие за происходящим, погибли в страшных муках от

смрадного дыхания и пламени, исторгнутого мощной глоткой. Площадь была

разрушена, дома горели, камень, которым были замощены площадь и близлежащие

улочки, расплавился от немыслимого жара и стал вязким. Парящий черный ящер

облетел Храм, пытаясь разрушить и его, но, видимо, запасы пламени в

превращенном теле невелики, и поэтому он, мотнув недовольно пятирогой головой,

101

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

ударом хвоста накренил символ Семерки, бывший на вершине Храма, и полетел

прочь. Выискивая голодными глазами, чем бы поживиться.

В ту же секунду Магистр очнулся в своей спальне, сидя среди скомканных

простыней, залитых потом, схватился за уши. Очнулся со сдавленным криком,

огляделся, хотел крикнуть, чтобы принесли еще вина. Но сдержался и снова чуть не

завопил, как девка от ужаса. Комната по-прежнему была озарена багрово-черным

пламенем, исходящим от Хрона. Властитель зла усмехнулся:

- Теперь ты можешь предложить мне в дар свою жизнь. Сам скажешь или повторять

за мной будешь?

Магистр ошарашено воззрился на темнобородого.

А что ты думал, так все тебе задарма будет, как и раньше? Повторяй, ну: «Жизнь

отдам».

-Жизнь отдам за тебя, жизнь за тебя, господин, - слова застревали в глотке, но

пришлось говорить.