Пролог

после влажно-пряно-жгучей ванны, взбодрившей после долгого дня, по прохладным

галереям дворца было особенно приятным. Мягко светившие закаты за окнами, не

были яростно пылающими, предрекающими смену сезона, и не были пугающе

фиолетовыми – это когда время смещалось, и солнца попросту сваливались за

горизонт, не успев подплыть к нему. На ходу, сделав несколько указаний насчет

завтрашнего дня едва поспевавшему советнику – ибо Магистр до сих пор ходил

широкими, вроде бы неспешными шагами человека, привычного к дальним

переходам. Советник смешно подпрыгивал рядом, пытаясь еще и записать все

сказанное, чтобы не забыть нечаянно какую-нибудь вроде и мелочь, но голова-то

одна. И вот опочивальня. На сервировочном столике благоухает какой-то особой

смесью ароматов десерт, охраняемый дюжим гвардейцем. После серии отравлений,

унесших много кастырей, в том числе и несколько верховных, было строжайше

приказано ввести охрану для пищи власть предержащих чиновников. Кое-кто,

конечно, от таких перемещений в мир иной только выиграл, поговаривали даже, кто

выиграл. Но потихоньку так, шепотом, и только самым верным друзьям. А теперь

вместо официантов несут блюда рослые гвардейцы, и охраняют, стоя навытяжку

рядом, пока не будет съедено желаемое количество яства.

Окно было приоткрыто, и вечерний ветерок мягко колыхал багровые шторы,

94

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

неподалеку на полурасправленной постели под багрово-черным балдахином сидела

выбранная на ночь девушка, которая была так похожа на ту, незабываемую. Сидела,

понурившись, сгорбив плечи и свесив плети белоснежных рук между колен – в

розоватых кружевах. Разрушив своей позой свою похожесть мгновенно, став не

более чем девкой, еще одной из череды более или менее знатных, пришедших за

подтверждением целомудрия, теряя его при этой процедуре целиком. Гордая Селена

никогда не позволяла своей спине быть согнутой. Ее взгляд прожигал насквозь, и он

не мог ее даже представить сломленной. А эта – только пришла и уже все, ручки-

ножки поникли, взгляд, как у дохлой рыбы, тьфу, да и только. Вот поэтому Магистр

предпочитал иметь дело с тимантями, те хоть знают, на что идут и отрабатывают

свои кровные по-честному. Вот как он эту девицу проверять будет? Руками что ли?

Охохоханьки. Решил, что сначала отведает десерт, который так нахваливал повар, а

потом подумает, что делать с девицей. Сел в кресло, офицер бесшумно подкатил

сервировочный столик и, в продолжение того балета, который был за ужином, с

такой же отрепетированной грацией сервировал стол для десерта. Открыл

стеклянную крышку с тарелочки:

- Мммм, судя по запаху, тут что-то этакое!- пробормотал себе под нос

Магистр. Посидел, вдыхая чудный запах, который был таким, таким, даже не

подберешь подходящее сравнение. Отрезал тоненький, сочащийся кусочек и, заранее

смакуя взрывающийся букет вкуса на языке, поднес ко рту. Потом прожевал это

нечто, с непередаваемым вкусом и ароматом. Десерты повар на ужин всегда готовил

разные, не повторяясь уже около 10 лет. И всегда казалось, что ничего более

вкусного быть не может. Но чудо повторялось из вечера в вечер. И тут Магистр

услышал из глубины алькова слабый голосок:

- А можно мне кусочек?

«Оооо»,- подумалось Магистру, - «оно умеет разговаривать, а не только пришло ноги

раздвинуть, чтобы замуж выйти, жить со своим муженьком долго и счастливо, и

нарожать на славу Прима и всех его кастырей кучу потомков – таких же

бессловесных девок или пушечное мясо, во славу его, Магистра». Изобразил улыбку

и, повернувшись к кровати:

- Иди сюда, дитя мое, конечно же, я поделюсь с тобой этим кусочком. Никто тебя

95

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

здесь не обидит, - подошел к девице, которая внимания разрумянилась, заблестели

глазки, и вроде оживилась маленько. Хотя сходства с рыбой так и не утратила.

Бездонные голубые глаза (у той были серо-зеленые с этими их астрономовыми

странными зрачками), округлый ротик с мягкими нежно-розовыми губками (у той

были слегка припухшие, словно от поцелуев и темно-розовые) приоткрылся и

жаждал испробовать неведомое блюдо. Магистр еще подразнил девицу, потом

откромсал неровный кусок от лакомства и протянул ей. Она взяла своей нежно-

белой ручкой позлащенную вилку с нанизанным угощением, откусила маленький,

совсем малюсенький кусочек и едва не потеряла сознание от избытка чувств.

Магистр подождал, пока она доела, а потом без долгих вступлений грубо, по-

солдафонски подмял ее под себя. Она даже не пыталась сопротивляться, только

ойкнула потихоньку, а потом лежала и покорно выполняла все, что он ей говорил, не