Пролог

волосики, немного торчащие уши, нос с горбинкой. Подумал, что в детстве

мальчишку сверстники лупили, наверное, нещадно за умничанье. И не зря лупили,

жалко, что не забили совсем. Тогда бы Магистру не пришлось сейчас выслушивать

весь этот скучный бред. Понаблюдав еще немного за пауками в углах камеры,

Магистр властно вскинул руку в останавливающем жесте:

- Довольно, Сенкевич. Мне понятно, что ты хотел сказать.

Странные серые глаза взглянули с последней надеждой на правителя, робко так,

немного исподлобья:

- И каково будет твое решение, господин Магистр?

- Виновен. Ты виновен в подрыве устоев государства, в преступлении против

высочайшей милости и правления государей наших Примов. Ты виновен и будешь

казнен, каким способом — тебе будет известно позднее. Приговор окончательный и

помилован ты не будешь. Смерть твоя послужит для устрашения всех

инакомыслящих, и не обещаю тебе, что он будет легка. Говори, если тебе еще есть,

что сказать. Последнее твое слово прозвучит сейчас. После никто уже не заговорит с

тобой, как с человеком, будешь ты просто груда костей, облеченная в кожаный

мешок и вращающая по недоразумению глазами. А уши, уши тебе обрежут, как

преступнику, приспешнику Хрона, чтобы ты не смог услышать его приказы, когда

попадешь в его Хронилища и не сможешь навредить Великой Семерке. Ибо великий

грех это, особенно для свободнорожденного – пытаться изменить существующий

порядок в Мире. Кто ты каков, чтобы изменить Мир?

Узник съежился еще больше, вконец напуганный сказанным — вроде бы сначала

86

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

Магистр был благожелательным и слушал вполне спокойно. Внезапно выпрямился,

словно вспомнив что-то, что еще позволит ему остаться-таки в списках живых, и,

решившись отдать самое дорогое, что еще оставалось:

- Господин Магистр, я имею сказать еще вот что. Как–то мы ремонт в часовой башне

здешней производили, и наткнулись в подвале на чертеж. Была эта схема где-то

прежде глубоко зарыта, а в тот момент произошло, помните, повальное

почвотрясение и всякий хлам был вынесен наверх? Так вот, там обнаружили мы

странную схему, которая включала в себя все часовые башни Мира, якобы связанные

между собой и с блангоррской башней.

Тут Святозар остановился, увидев, какое странное выражение приобрело лицо

Магистра. Оно стало багрово-желтым, правитель, задыхаясь, схватился за грудь,

пытаясь вздохнуть. Подбежали все, кто был в пыточной в тот момент, начали

суетиться вокруг, предлагая кто что – пить, стул, открыть двери, кто-то, особо

ретивый, предложил кровь пустить. Магистр замахал руками, из предложенного

выбрал стул и воду, затем приказал всем удалиться из камеры, оставив его наедине с

заключенным, объявив, что дело государственной важности. Как только подручные

удалились, Магистр подошел к заключенному:

- Говори.

- Так вот, в схеме той была нарисована связь между всеми часовыми башнями и

странное какое-то устройство, которое встроено в часы, а камни те, помните,

которые на всех башнях есть, камни те, они там тоже не просто так. И там внизу, под

наблюдательными площадками еще…

Тут Магистр сделал Сенкевичу знак замолчать, подошел к нему поближе, придвинув

свое мясистое ухо, слегка поросшее седоватым пушком, и знаком предложил

продолжить рассказ. Сенкевич зашептал нечто такое, что уже было известно

Магистру, но изобретателю о том не было ведомо, было последней его надеждой, его

выкупом, билетом в жизнь. Магистр выслушал, благосклонно покачивая головой.

Рассказ продолжался довольно долго. Затем, ни слова не произнеся, Магистр

подошел к окованной металлом двери, резко распахнул ее, зычным криком созвав

всех тех, кого перед этим выгнал из камеры. Когда все вернулись, приказал вырвать

язык у пленника и обрезать уши.

87

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

В ужасе от услышанного, казнимый не мог и слова сказать. Из горла вырвалось

только какое-то придушенное шипение, которое все же потом прорвалось в

страстный крик невинно осужденного:

- ЗА ЧТО???? Магистр, вспомни Кодекс! Оставь мне жизнь!

Магистр, повернув к бывшему изобретателю бесстрастное лицо, сухим голосом

возвестил:

- Ты виновен в подрыве устоев государства, в преступлении против высочайшей

милости и правления государей наших Примов. Приговор окончательный и

помилован ты не будешь. И не надо такое лицо мне показывать, я тебе и ранее

приговор огласил, а ты, подлец, попытался мне предложить сделку! Мне, Магистру

Мира, всаднику, владельцу единорога, рыцарю серебряные шпоры, трубадуру и

кастырю? Молчишь?! Вот и молчи! – подошел к чертежам и сорвал их все,

сворачивая небрежно.

И обратившись к палачу уже:

- Да, а язык ему сейчас же вырви. Чертежи все упаковать, не читая, не разглядывая,