Пролог

никто никогда более не видел. Остальные молчали – хранили верность, почитая за

честь служить столь могущественным господам. Потому что знали, что даже за

малейший шепоток грядет неминуемая смерть. Вот и молчали. В положенный срок

пожаловало блестящее войско, хотя и в изрядно потрепанных доспехах, как

победители в Блангорру. Изможденные и измученные тяготами похода были суровы

их лица. Скорбя о потерянных товарищах, приказали они создать памятник воину,

покорявшему Дикие миры. Пахли вернувшиеся пастыри дымом и порохом. Потом

советник фон Реймер стал Магистром и наместником Мира, а рыцарь фон Маар

убыл в свою вотчину, где благополучно женился на девице де Брасс из соседнего

благородного, но обнищавшего семейства. Говорят, что счастлив был в браке. Фон

Реймер стал всемогущ, запретил упоминание своего имени простыми смертными,

стремясь стать похожим на семерку божественных создателей, высочайшим своим

повелением став «Магистром».

Магистр позволить мог себе все, что только хотелось. Все остальные

рыцари, которые вернулись из похода, были вернее собак для наместника — ему

стоило только кликнуть и они пошли бы за ним куда угодно. Челядь Магистра была

подобрана таким образом, что только лучшие могли попасть туда. Самым искусным

в Мире слыл его повар, ибо любил господин вкусно и затейливо покушать – лишь

тот, кто готовил Примам, мог сравниться с ним. Девки, гревшие ему постель — были

самыми красивыми, их порой хотели взять в законные дамы самые благородные

люди Мира, но могли себе это позволить только после Магистра. Который любил

шутить при такой процедуре, что «я благословить должен сей союз, плотью

проверив, достойна ли эта девица украшать собой ваш род». Любил наместник свое

право «первой ночи», которое ввел именно он. Монастыри присылали ему часть

своей казны. Монахи боялись его, как огня, посему никогда не задерживали

80

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

платежи. Даже его наперсник теперь под боком — скучно стало рыцарю де Брассу,

оказавшемуся не у дел, в своей глубинке — вернулся на службу и теперь был

доверенным советником. Итак, Магистр наслаждался жизнью и был счастлив? Да

нет же! Те ночи, когда он был трезв и не услаждал свою плоть какой-нибудь девицей,

были бессонны и мучительны. Ничего не радовало после таких ночей Магистра,

казалось, что все – зря.

Терзался Магистр тем, что он не Прим. Почему, ну почему, кровь его не

приняла кровь правителей, и не знал он при рождении слов предсказания?! Какой бы

он был правитель! А Приму какую он мог бы создать для себя... Ну почему не ему

принадлежали многочисленные стада примовских единорогов?! Вот Прим

нынешний – молокосос, он больше ничего не может, кроме как сидеть, как истукан

на троне, да примовский огненный венец носить, да какие-то таинства вершить.

Смог себе красавицу Приму создать, а более ничего чудесного от него Мир и не

видел – воочию не видел. Вот то-то и оно! А ему, Магистру, перед которым

трепетала половина Зории, кладовые которого полны золота, драгоценностей,

редких металлов и других диковинок, приходилось прятать глаза, стараясь изо всех

сил, чтобы Приму и в голову не пришло усомниться в верности главного пастыря

страны. Под боком правителя можно было творить такие вещи – так близко никто и

не будет подозревать, что кто-то может осмелиться преступить Кодексы, особенно

кастырь – оплот и поддержка Мира и Прима. После бессонных ночей Магистра

обычно начинались какие-нибудь изменения в Мире — то налог новый введут, то

срок службы в армии удлинят, то еще что придумают – под предлогом, что для

народа. В общем, тешил себя Магистр, чем мог. Но лишь только после какой-нибудь

особо замысловатой казни или пыток изощренных становилось легче. Чужая кровь

смывала тяжкие раздумья и уносила сетования на судьбу. Потом приходило

горделивое осознание своего могущества...

Внезапно Магистр почувствовал, что советник стал излишне настойчив в

шепоте своем. Встрепенулся кастырь, увидел багровое пятно в зале — друг-палач

пришел, напомнить о своем обещании. Сегодня палач обещал особо изысканные

пытки для заговорщиков, которые осмелились шепнуть крамольное нечто про

Магистра, а там и про Прима недолго шептать начать. Да кто им позволил, трепать

81

Е.П.Булучевская Книга 1. Мир Меняющие.

по углам пресветлое имя?! Вспомнить они, видите ли, решили, как звали Магистра в

юности, да и заспорили о правильности имени, да громко заспорили, что донеслось

до Магистра, который очень не любил, когда ему напоминали про те времена. Вроде

говорили, что они в походе были в том самом, по Диким мирам который. Что

воинами были, сражались с ним бок о бок. Ага, воинами – те, кто жив остался,

предан до самой смерти, уж они не нашепчут. Уж кому — кому, как не ему об этом

знать... Так что, если всякие свободнокровки начнут себя воинами мнить – это куда