Проклятый, одинокий, дракон

— Для меня важно всё, — сверлил де Риз её взглядом — тёмным, незнакомым. — Но то, что Лорину наказали, уже не новость. А вот то, что вы вдруг возвели её в ранг подруги — удручает. Как и всё ваше поведение в целом.

— И за что её наказали вы тоже в курсе, Ваше Сиятельство? — язвила Айна, не желая слушать нравоучения герцога.

— Конечно, — усмехнулся он. — У королевы якобы не было выбора. Служанка пришла с утра проветрить комнату короля, а у него начался приступ. Она подняла крик. На него сбежался весь двор, и королева собственной персоной. Тут и выяснилось, что король не один. И королеве ничего не оставалось, как жестоко наказать свою фрейлину.

— А разве не сама королева поощряет эти…, - Айна смутилась, не зная, как бы поприличнее назвать прелюбодеяние, — …забавы.

Де Риз тяжело вздохнул и прошёл мимо Айны в центр комнаты. Девушка наблюдала как он расправил плечи, стоя к ней спиной, как размял шею. А когда он повернулся, то показался Айне таким измученным и уставшим, как в тот день, когда она видела дракона. Он смотрел на неё с сожалением или с горечью. А может просто решал стоит ли ей вообще что-нибудь пояснять.

— Какое же вы ещё наивное дитя, — наконец, сказал он. — Возможно, королева и поощряет, но это — лишь слухи. А когда в присутствии челяди в постели супруга обнаруживается спящая девушка, это — уже факт. И такое поведение необходимо порицать и наказывать, дабы соблюсти и приличия, и заповеди.

— Но вы сказали якобы у неё не было выбора?

— Да. Потому что она прекрасно понимает, что делает. И она не просто показала всему двору кто в этом доме хозяйка. Это — вызов сыну, это — намёк королю, это — предупреждение герцогине де Одилон. Более того, вы на месте наказания тоже оказались не случайно.

— Как это всё омерзительно, — сморщилась Айна. — Это лицемерие. Эта стерва королева. Этот мерзкий король. Ваша кровь. — Айна посмотрела на запястье герцога и её передёрнуло от воспоминаний о недавней процедуре. — И вы. Вы мне теперь особенно противны.

— А вы делаете успехи, — усмехнулся он, поправляя повязку. — Всего пару дней во дворце, а научились лицемерить не хуже.

— Неправда, — гордо вскинула голову девушка.

— Так ли уж и неправда, — он поднял глаза, тёмные, спокойные. — Не вы ли совсем недавно так же уверенно доказывали мне, что это недостойно? Подсматривать, подслушивать, шпионить? И, что в итоге? Я нахожу вас за дверью короля в куче грязного тряпья. Или ваши принципы избирательны? И всё, что касается принца, свято, но не распространяется на остальных?

И именно потому, что герцог был сейчас так бесконечно прав, Айна ненавидела его больше всего. И этот его внимательный, даже сочувствующий взгляд. Ей нечем было оправдаться.

Опять нести всю эту чушь, что она нечаянно? Да чего уж, у неё была возможность уйти, но она ею не воспользовалась.

— Не примешивайте сюда принца, — сцепила она руки. — Он ни в чём не виноват. Ни в том, что его ненавидит отец. Ни в том, что родная мать хочет лишить его короны. Он одинок, он несчастен, но он вынужден бороться. И чем больше вы все отговариваете меня выходить за него замуж, тем сильнее я утверждаюсь в обратном.

Айна развернулась, собираясь покинуть общество ненавистного герцога, и даже сделала шаг к двери.

— А разве у вас есть выбор?

Девушка замерла, чувствуя, как насмешливый взгляд де Риза упирается в спину.

— Разве не лично вы собственной рукой подписали тот документ, согласно которому всё ваше состояние достанется наследнику престола?

— Вы обвиняете меня даже в этом? — развернулась Айна к герцогу. Теперь ей было и горько, и обидно. И злые непрошеные слёзы жгли глаза. — В любом случае, вас это не касается. Окажите милость, оставьте меня в покое. Я даю слово, что никому не расскажу того, что видела и слышала в спальне короля. И того, что вообще там была.

— Эту великую тайну, и я, пожалуй, унесу с собой в могилу, — усмехнулся де Риз. — А вот то, что это ваш несчастный принц сам привёз вашу подругу Лорину де Одилон к королю, тайной уже не является.

И герцог так отчётливо выделил слова «несчастный» и «подругу», хотя Айне и так было прекрасно понятно, как он к этому относится.

— И, не возникла ли в вашей прелестной головке мысль, что девушку высекли исключительно от щедрот душевных Его Высочества?

— Откуда вы знаете, что Сольвино попросил её пойти к королю, герцог де Риз? — вскинула Айна подбородок.

— Попросил? — удивлённо встретил герцог гневный взгляд девушки. — Откуда у вас такие сведения, миледи?

Айна молчала, стиснув зубы.

— Придумываете очередное оправдание для своего женишка? — зло усмехнулся герцог.

— Нет, просто сдерживаюсь, чтобы не плюнуть вам в лицо.

— Не надо сдерживаться, дорогая Айна, — засмеялся герцог, и смех его был ледяным и пронизывающим, как северный ветер. — Вот ваш принц не привык себе ни в чём отказывать. Ему бы только денег побольше. Но вы бы удивились, узнав, насколько на самом деле невинны забавы короля. Не будь Лорина так пьяна, что заснула, наверняка, это утро она бы встретила не в его постели. Король же всего лишь нуждался в массаже её острыми локтями и рисовал её портрет.