Проклятый граф

– Я поняла, – с нарочитой унылостью протянула девушка и, подавшись вперед, крепко обняла молодого человека за талию, прижимаясь к нему, – Тогда остается только искать способ сделать человеком тебя, не так ли?

– Это невозможно, – интантер, обняв ее в ответ, чуть улыбнулся. Улыбка получилась откровенно печальной.

– Почему? – в третий раз спросила Татьяна, – Ты прежде думал, что невозможно и пережить укус вампира, а я, как видишь, жива и вполне здорова. К тому же, мне кажется, для тебя далеко не все потеряно… Или ко мне ты тоже не испытываешь ничего, кроме жажды?

– Почему? – невольно подражая собеседнице, Эрик Стефан де Нормод удивленно хлопнул глазами, – К тебе я чувствую… Я не знаю, как определить это, но когда смотрю на тебя, как будто согреваюсь изнутри. Когда обнимаю, мне кажется, что моя собственная кровь, та, что давным-давно остановила свой ток и застыла вместе с сердцем, начинает вновь бежать по жилам. Да и сердце… – молодой человек, продолжая обнимать девушку одной рукой, медленно поднял вторую и неуверенно коснулся ею грудной клетки с левой стороны, – Когда ты рядом, мне кажется, оно начинает биться.

Татьяна, всеми силами старающаяся скрыть расплывающуюся с каждым словом молодого человека все шире улыбку, подняла на него взгляд сияющих глаз.

– Знаешь… это самое очаровательное признание, какое мне только приходилось слышать, – негромко произнесла она и, не в силах более сдерживаться, широко улыбнулась, – И ты говоришь мне, что для тебя все потеряно? Не говори так больше. Когда ты рядом, мое сердце тоже бьется, чаще и сильнее, чем обычно и я обещаю тебе, как бы высокопарно это не звучало, что, если необходимо, каждым его ударом я поделюсь с тобой. Ты очень хороший, Эрик. Не называй себя больше монстром… Пожалуйста, – последнее слово прозвучало со странно вопросительной интонацией, и девушка, неожиданно смутившись собственных слов, опустила взгляд.

Молодой человек, коснувшись ее подбородка, заставил собеседницу вновь поднять глаза.

– Я не буду так больше говорить, – ласково улыбаясь, произнес он, – Пока ты рядом, я не монстр, – и с сими словами, наклонившись, он снова нежно коснулся своими губами губ девушки.

Откуда-то со стороны озера опять раздался шумный всплеск. Это лев, добравшийся до противоположного берега, решил направиться в обратный путь. Впрочем, на сей раз его действия остались со стороны молодых людей без внимания.

***

– Винсент, ты мне нужен! – эхо громких слов разнеслось по подвалу, взмыло под потолок и, ударившись об него, рассыпалось мириадами звонких отголосков. Большой лев, лежащий на полу клетки, недовольно приподнял голову. Со стороны коридора, ведущего прочь из подвала, вслед за словами послышались гулкие шаги и, не прошло и нескольких секунд, как в клетку буквально влетела девушка. Затормозила, едва не налетев на лежащего хищника и резко остановившись, выжидательно воззрилась на него. Лев широко зевнул, медленно вытянул передние лапы, потягиваясь, а после неохотно, с ярко выражено ленцой перевоплотился в человека, недовольно взглядывая на свою шумную гостью.

– Испросите аудиенции, – буркнул он и, поправив повязку из женской кофты на бедрах, подсунул под щеку ладонь.

– У кого, интересно знать? – Татьяна, фыркнув, скрестила руки на груди, взирая на сонного собеседника с насмешкой, – У скелетов по углам? И как тебе не совестно требовать от меня тревожить их покой… Хватит дрыхнуть, когда с тобой разговаривают! Ты мне нужен как друг, товарищ и брат!

– Значит, мой покой тебе тревожить не совестно? – Винсент снова зевнул и, взъерошив и без того лохматые волосы, недовольно повернулся на спину, – И с каких это пор я тебе брат, интересно мне знать?

– С этих! – отрезала девушка, – Или что, раз ты мне не брат, то и помочь не желаешь?

– Ох, пожалей меня, Создатель, – тяжело вздохнул хранитель памяти и, медленно сев, протер глаза кулаком, – Ну чего тебе надобно, старче, от бедного спящего меня в столь неурочный час?

– Почему твой хозяин меня избегает? – выпалила Татьяна и напряженно замерла в ожидании ответа. Винсент, издав протяжный стон, махнул рукой, и вновь лег, практически упал на пол.

– А я-то думал, у тебя что-то серьезное… Никто тебя не избегает, успокойся.

– То есть то, что за последние три дня он сказал мне от силы слов семь, это, по-твоему, нормально? – девушка, совершенно возмутившись, уперла руки в бока, – После той прогулки к озеру я его и видела-то раз пять с натяжкой!

– Ну, а тебе сколько надо было? – хранитель памяти снова закрыл глаза, подсовывая под голову руку, – Пять с половиной? Или шесть?

– Восемь! – огрызнулась Татьяна, – Винс, хватит юлить, объясни, в чем дело!

– Вот нормально, да? – мужчина тяжело вздохнул и, открыв глаза, воззрился на один из факелов, явно разговаривая с ним, – А потом она еще на меня же и наезжает… Я-то откуда должен знать, почему Эрик, как ей вдруг показалось, ее избегает?