Проклятый граф

– Внутри, – совершенно спокойно ответствовал он, – Снова латынь, кажется, обитатели этого дома питали к ней некоторую слабость. «Однажды здесь засияет Солнце» – как видите, ничего угрожающего.

– Ну, это как сказать, – со вздохом отозвалась девушка, – Надежды на сияющее светило, безусловно, очень радуют, но ведь пока оно, видимо, не светит.

– Пока нет, – согласился Винсент и, довольно небрежно на взгляд Татьяны, с трепетом относящейся к антикварным изделиям разного рода, сунул перстень в карман джинсов, – Ладно… Кажется, мы нашли здесь все, что не нашел неизвестный поджигатель, – с этими словами он демонстративно кивнул на каминное пламя, – Думаю, пора бы уже и обратно. Надо бы только пророчество записать… Ни у кого ручки не будет?

– Даже ножки нет, – хмыкнула в ответ девушка, – А что, ты думаешь, дома, в обществе Романа и Ричарда думаться лучше будет?

– В самом деле, Винс, зачем тебе оно? – граф де Нормонд, не поддержав шутку, хотя и поняв и даже оценив ее, предпочел задать тот же вопрос уже более серьезно, – Мне казалось, мы во всем в нем уже разобрались, что еще ты хочешь узнать?

– Во всем? – хранитель памяти, не скрывая насмешки, изогнул левую бровь, – А корабли? А луна? А море? Да и с чего бы это наш спящий друг согнул в спираль время, как гласят строки? У меня лично осталось еще довольно много вопросов, посему подумать над ними я предпочел бы дома, в тишине и спокойствии.

– Ага. В обществе Романа, – вновь напомнила Татьяна и мечтательно вздохнула, – Он-то тебя спокойствием обеспечит…

– Издержки, – развел руки в стороны мужчина и, обреченно улыбнувшись, тронул за плечо внимательно изучающего что-то на стене, графа, – Пойдем, поищем ножку, которой писать.

Эрик, не реагируя на слова приятеля, медленно поднял руку в останавливающем жесте.

– Подожди… – голос его звучал как-то странно, приглушенно, будто придавленный гнетом мыслей, – Может быть… там имелся в виду именно этот корабль?

Винсент, который, коснувшись плеча друга, смотреть, тем не менее, продолжал в сторону выхода, медленно перевел взгляд на то, что рассматривал блондин. Брови его заинтересованно взметнулись и хранитель памяти, отпустив Эрика и даже слегка отодвинув его назад, шагнул ближе к стене.

– Корабли-то там имелись в виду во множественном числе… – задумчиво вымолвил он, разглядывая что-то на стене, недоступное взору девушки, которая в приступе любопытства нервно мялась у двери, – Хотя, может быть, что это один из флотилии.

– Да что там такое? – Татьяна, не выдержав, сжала дверной косяк и сильно подалась вперед, опасно склоняясь над порогом и заглядывая в комнату. Она еще успела смутно заметить на стене небольшую модель парусного судна, как вдруг воздух в легких стремительно закончился. Перед глазами потемнело, голова закружилась. Пальцы, сжимавшие дверной косяк, начали слабеть и девушка, уже ничего не понимая, подчиняясь только инстинкту самосохранения, отчаянным рывком дернулась назад, каким-то образом ухитряясь повернуться и прижаться спиной к стене, отделяющей основное помещение от комнатки. Губы ее дрожали, сердце бешено колотилось; приоткрыв рот, Татьяна жадно ловила живительный кислород, даже не замечая, как медленно сползает вдоль стены.

– …яна! – донесся до ее ушей конец испуганного возгласа блондина и спустя секунду сильные руки, подхватив ее с двух сторон, помогли девушке принять более или менее вертикальное положение. Из неохотно рассеивающегося тумана выплыло обеспокоенное, испуганное лицо графа, где-то сбоку виднелся не менее взволнованный лик Винсента.

Последний, оглядевшись вокруг, недовольно поморщился.

– Черт, даже стула нет… Какой дурак не оставил в доме даже самой завалящей табуретки?

Эрик, мельком глянув на друга, ничего не ответил, продолжая поддерживать тяжело дышащую, испуганную девушку, в поисках поддержки льнущую к нему.

Заметив, что взгляд Татьяны стал несколько более осмысленным, хранитель памяти слегка погрозил ей пальцем.

– Больше никогда не делай так, ладно? Я вас вел сюда не для того, чтобы ты погибла смертью храбрых.

– Что… – дыхание перехватило и девушка, не в силах ответить, лишь сильнее прижалась к нежно и уверенно поддерживающему ее молодому человеку. Тот, легко угадав возможное продолжение фразы, сам глянул на Винсента.

– Что произошло? – негромко вопросил он. Татьяна, пока еще не в силах сказать что-либо, лишь слабо кивнула, подтверждая, что задать хотела именно этот вопрос.

Хранитель памяти тяжело вздохнул и, прислонившись плечом к дверному косяку, невольно послужившему спасению девушки, нехотя начал объяснять: