Проклятый граф

– Сам не знаю, – задумчиво откликнулся хранитель памяти и, аккуратно взяв кольцо пальцами, поднес его поближе к своим глазам, внимательно изучая, – Я посмотрел на пламя и мне показалось, что в нем что-то сверкнуло. Почему-то подумал, что это может быть что-то важное, вот и… – он немного повернул перстень, ловя камнем отсветы огня и облизнул губы, – Если я хоть что-то смыслю в драгоценных камнях, то это опал.

– А если не смыслишь? – мрачновато отозвалась Татьяна, немного отстраняясь от двери, дабы избежать неприятного давления воздуха, – Если не смыслишь, то изумруд?

Винсент медленно перевел на нее не предвещающий ничего хорошего взгляд.

– Если бы мне не было жалко кольцо, – проникновенно проговорил он, – Я бы, пожалуй, швырнул им в тебя, – и, тотчас же опровергая собственные слова, отрицательно помотал головой, – Хотя, нет. Это чревато. Ты бы его, небось, сразу примерять начала…

Девушка, в возмущении приоткрыв рот, попыталась фыркнуть, в результате совершенно некультурно хрюкнула и, разозлившись больше на себя, чем на собеседника, уперла руки в бока.

– Я всегда знала, что ты хам! Не доверяешь мне – примерь колечко сам! Тем более, что размерчик его, по-моему, как раз тебе подходящий…

Глаза Винсента, по сию пору откровенно смеявшиеся, после этого предложения вмиг исполнились праведного негодования.

– И это я хам? Ты меня подозреваешь в крайней степени безрассудства, которое свойственно скорее тебе, а хамом называешь меня! Знаешь, что, дорогая моя, я, в отличии от некоторых, инстинктами самоубийцы не страдаю и всякую подозрительную дрянь на себя напяливать не планирую! В конце концов, мне мои пальцы пригодятся еще.

– А ты полагаешь, что оно тебе их откусит? – граф де Нормонд, не желающий позволять мирной беседе превращаться в ссору, хотя она и казалась довольно миролюбивой, предпочел немного разрядить обстановку. В конечном итоге, эта находка хранителя памяти отнюдь не казалась устрашающей и, в отличие от скелета и крови на полу и решетке камина, производила достаточно приятное впечатление.

– Знаешь, как-то не горю желанием проверять это, – отрезал его собеседник и, снова поднеся перстень ближе к глазам, склонил голову к плечу, изучая его, – Хотя, конечно, зубов у него вроде бы нет, да и слишком пугающим он не выглядит.

– Конечно, ведь его нашел ты, – кисло прореагировала Татьяна и, уперев руку в бок, продолжила, – Разумеется, как что-то нахожу я – так это опасная гадость, а уж если ты – так прекрасная радость, да? Хотя чему я удивляюсь. Чего еще ждать от типа, ржущего в темноте над падающими девушками!

– Это когда это ты ржал? – граф де Нормонд, крайне заинтригованный вновь открывшимися обстоятельствами, с интересом приподнял брови. Хранитель памяти, явно не считая предлагаемую тему достойной хоть какого-нибудь внимания, недовольно сморщил нос, продолжая с преувеличенным вниманием рассматривать кольцо.

Татьяна, ощутив, что в этом вопросе победа остается за ней, гордо расправила плечи.

– Это было, когда я впервые попала в подвал, – претенциозно заявила она, – Когда у меня болела нога, между прочим! Я спускаюсь себе по лесенке, и вдруг слышу смех в темноте…

– К тому времени ты уже спустилась, – недовольно буркнул Винсент, похоже, и в самом деле ощущающий свою вину за тот маленький инцидент, – Бродила по подвалу и смешно падала, я не удержался.

– Да ты постоянно ржешь! – совсем возмутилась его оппонентка, – И когда мы увиделись впервые…

– Кстати, – блондин, во время пикирования переводящий взгляд с одного из спорщиков на другого, в зависимости от того, кто в данный момент говорил, заинтересованно прищурился, – А как вы вообще познакомились? Татьяна, неужели ты, испугавшись тогда, снова отправилась в подвал к страшному льву?

Девушка, как-то сразу растерявшая гордость и самоуверенность, скорчила недовольную рожу и опустила плечи.

– А что такого? – недовольно буркнула она, – Я, между прочим, вообще люблю все кошачье, а тем более, когда оно особо крупных размеров.

– О, да, я помню, – хохотнул хранитель памяти, даже опуская руку с кольцом, – Когда ты заявилась ко мне в клетку, помнится, угрожала грязной одеждой. Жестокая обманщица, как не стыдно было пугать меня, маленького львенка?

– У тебя странное понимание слова «маленький», – совсем надулась Татьяна и, оправдываясь скорее перед Эриком, нежели перед его, да и своим, другом, развела руки в стороны, – Я просто искала прачечную. А в результате моя кофта так и затерялась где-то в восемнадцатом веке… – девушка ностальгически вздохнула и, возвращаясь к напечатанному, бросила все еще несколько недовольный взгляд на Винсента, – Ты закончил изучение перстня, гражданин ювелир?

– Закончил, – гражданин ювелир, уверенно поднявшись на ноги, поднял кольцо повыше и, посмотрев снизу сквозь него, хмыкнул, – На нем гравировка.

– Где? – вопрос прозвучал неожиданно громко и Татьяна с Эриком, произнесшие его в один голос, удивленно переглянулись. Хранитель памяти, усмехнувшись, опустил перстень.