Проклятый граф

– Нет, это не он, – продолжил Винсент, не обращая ни на кого внимания и следя за собственными действиями, – Это чары, да, магия, но магия не принадлежащая магу.

– Что это значит? – Эрик, наблюдающий за действиями друга не менее внимательно, чем он сам, чуть склонил голову набок, – Маг, который не маг, не умеющий колдовать колдун… Если это не он, тогда кто же?

– Интересный вопрос, – хмыкнул хранитель памяти и, неожиданно подавшись вперед, сунул в камин, помимо руки, еще и голову. Дальнейшие его слова прозвучали глухо.

– Если мне на него кто-нибудь ответит, я с вами поделюсь.

Молодые люди, ошарашено созерцающие действия своего спутника, медленно переглянулись. Зрелище, надо сказать, было впечатляющим – пусть пламя и не жгло, выглядело оно все же вполне натуральным, и мужчина, который, стоя на одном колене перед камином, совал в него голову, производил впечатление откровенно ненормального.

– Ты… – почувствовав, что голос охрип, Татьяна вежливо кашлянула и продолжила, – Прости, перегрелся? Охлаждаешь свою буйную головушку?

Винсент в камине недовольно фыркнул. Звук получился гулким.

– Винсент!.. – несколько нараспев окликнул, в свой черед, друга молодой граф, – Что ты там ищешь?

– Как найду, покажу, – буркнул хранитель памяти и, не шокируя более публику, подался назад, снова появляясь на свет божий. Выбираясь, он зацепился за решетку внизу камина и, раздраженно чертыхнувшись, хотел, было, прибавить что-то еще, как неожиданно заметил на ней что-то и, нахмурившись, вгляделся пристальнее. Затем недоверчиво глянул на скелет, словно испрашивая у него ответа и перевел взгляд на пол возле камина. После чего вздохнул и, поморщившись, немного отполз в сторону, там усаживаясь на пол по-турецки.

– Мое предположение подтверждается, – как-то очень неприязненно проговорил он и, кивнув на скелет, пояснил, – Старика кто-то ударил, причем сильно. Причем, прямо здесь, как я понимаю – решетка и пол залиты кровью. Оттереть ее было явно некому…

Татьяна, которую слова мужчины почему-то не столь испугали, сколь удивили, растерянно моргнула.

– А почему старика?..

Взгляды обоих находящихся в комнате искателей обратились к ней. Ни Эрик, ни Винсент вопроса явно не поняли. Девушка, обычно терпеть не могущая быть не понятой, и возмущающаяся на этот счет, сейчас растерялась еще больше.

– Ну… Винс сказал «старика ударили». А почему старика, ты думаешь? Может, это был какой-нибудь парень, сам его так называл… Или вообще девушка.

– Да уж, убийц девушек нам только и не хватало для полного, так сказать, антуража… – пробормотал Винсент, снова переводя взгляд на скелет, – Синяя Борода вышел на охоту и оставляет после себя освежеванные трупы.

Татьяну откровенно передернуло. Воображение, не на шутку разыгравшись, мигом отобразило в ее сознании нарисованную хранителем памяти картину. Последний, на девушку внимания не обращавший, но каким-то шестым чувством догадавшийся, что слова его ей вряд ли приятны, поспешно пожал плечами.

– Не знаю я, почему сказал так. Просто на язык прыгнуло… В конце концов, даже если это было что-то молодое, скелету уже явно не один десяток, и даже сотня лет.

– Блеск, – недовольно буркнула Татьяна, старательно не глядя на обсуждаемые останки и пытаясь выкинуть из сознания неприятную картину, – Ты там нашел, что искал?

Собеседник неопределенно повел плечом.

– Может быть, – лаконично сообщил он и, подняв и немного вытянув перед собою ту руку, которой шарил в камине, принялся медленно сыпать из зажатого кулака на пол золу. Некоторое время товарищи хранителя памяти по изучению старого домика молча наблюдали за этим, но вскоре девушка не выдержала.

– Может, в песочек лучше на улице поиграешь? Надо было предупредить, мы бы лопаточку для тебя захватили.

Винсент бросил на нее очень выразительный и раздраженно-негодующий взгляд искоса и исподлобья и, очевидно, завершив процесс рассыпания золы, нарочито медленно открыл перепачканную в ней, потемневшую ладонь.

Татьяна, сделав невольный шаг, подошла вплотную к двери и, сжав косяк, немного подалась вперед. Воздух впереди, плотный, будто подушка, брошенная в лицо, как-то сразу дал понять ей, что делала она это зря.

Тем не менее, рассмотреть предмет, лежащий на ладони хранителя памяти, ей удалось и глаза ее изумленно расширились.

На руке мужчины возлежал добытый из камина, но почему-то совершенно не кажущийся испачканным, тяжелый, массивный перстень-печатка, украшенный несколько выпуклым, продолговатым камнем молочно-желтого цвета.

– Это оно… он был в камине? – ошарашено пролепетала девушка, недоверчиво вглядываясь во внезапную находку.

Эрик, в свой черед с интересом склонившийся, дабы получше рассмотреть перстень, восхищенно качнул головой.

– И как ты только рассмотрел его там, среди огня?