Проклятый дом

— Поверьте, за себя тогдашнего мне сегодня очень стыдно, — сказал Арнольд и виновато вздохнул. — Но я действительно без ума влюбился в Таню, да и она питала ко мне вполне искренние чувства. Конечно, будь тогда, как сегодня, сотовая связь, обломился бы я по полной программе. Один Колькин звонок, и я тут же получил бы от ворот поворот. Но он уехал далеко и надолго, на полгода, никак не меньше. Письма оттуда шли месяцами. К тому же Танина мама к Николаю была настроена прохладно. Он был резковат и слишком прямолинеен. Это ее изрядно напрягало. Я добился своего перевода сюда, в Новосибирск, и мы с Таней уехали вместе. Впрочем, если бы это потребовалось, то я согласился бы ехать и в Анадырь, лишь бы Таня больше никогда не увиделась с Николаем.

Как далее рассказал Арнольд, в Новосибирске жизнь у молодой четы сложилась как нельзя лучше. Они получили хорошую квартиру, отличную, перспективную работу. Он смог сделать хорошую административную карьеру в медицине.

Окольными путями Кучачаев проведывал о том, как живет Николай. Он узнал, что тот женился, у него двое детей. Береженников стал специалистом по геронтологии, причем мирового уровня. Его все чаще настигало запоздалое раскаяние. Тем более что Арнольд и в прошлые годы особой любви со стороны Тани к себе не ощущал, а потом, со временем, даже то малое, что как будто имелось, обратилось в прах.

Все чаще и чаще Кучачаев отчего-то стал просыпаться по ночам и уже больше не мог уснуть. Постепенно для него это стало какой-то нескончаемой, изощренной пыткой.

Несколько лет назад Арнольд наконец-то решил поехать к Береженникову и все ему рассказать. Но собраться с духом он смог лишь в последний момент, перед самым отправлением поезда. Реакция Николая на его слова была вполне предсказуемой. Он с потемневшим лицом выслушал Арнольда, одарил своего бывшего однокашника ненавидящим взглядом, молча повернулся и, не прощаясь, ушел.

— Лев Иванович, я очень надеюсь, что вы найдете Николая. Возможно, я сделал большую глупость, когда рассказал об этом Тане. Сразу же после этого она от меня ушла и подала на развод, — проговорил Арнольд, едва не всхлипывая. — Я вот чего боюсь. Если вдруг окажется, что Николая не стало, то она, чего доброго, может свести счеты с жизнью, и меня тогда проклянут мои же дети.

Сыщик Лев Иванович все это выслушал и поинтересовался:

— Не знаете ли вы, куда мог бы податься Береженников, если бы вдруг захотел просто уйти от склок, суеты и сумасшествия большого города?

Кучачаев немного подумал и предположил, что если Николай и в самом деле решил залечь на дно, то вполне мог обосноваться у однокурсницы Веры Зиминской. Она всегда была без ума от него, из-за чего даже не вышла замуж. Хотя надо сказать, что предложение ей делали и не один раз. Ходили слухи, будто в кругу близких подруг она объявила, что ждать Колю будет до гробовой доски.

— А где она проживает, вы не в курсе? — поинтересовался Гуров.

— Знаю, что вроде бы где-то в окрестностях Одинцова, — не вполне уверенно ответил Арнольд.

Закончив разговор с ним, Лев Иванович вопросительно взглянул на Шороха и поинтересовался:

— Юрий Михайлович, а вы с Верой Зиминской не пытались связаться, когда обзванивали однокурсников?

— Пытался. — Шорох безнадежно махнул рукой. — Но ее контактов найти так и не смог. Кто-то из наших девчонок сказал мне, что еще лет двадцать назад она все же согласилась выйти замуж. Теперь у нее другая фамилия, законный супруг и пятеро детей.

Лев Иванович усмехнулся и сказал:

— Если Вера замужем, то, скорее всего, нет необходимости устанавливать ее местонахождение ради розыска Береженникова. Хорошо, будем искать дальше.

Взглянув на часы, он обнаружил, что рабочий день уже подошел к своему завершению, попрощался с Юрием Михайловичем и отправился восвояси.

Когда он садился в машину, ему позвонил Александр Вольнов.

— Ну, Лева, и задачку ты мне подкинул! — дружески попенял тот. — Пришлось все базы данных поднять, пока нашел этого чертова Танадо Хокубоши.

— Но ты ведь все-таки его нашел! — с утрированным ликованием в голосе утвердительно проговорил сыщик.

Он заведомо знал, что если бы Вольнов ничего не нашел, то сказал бы об этом сразу и очень коротко.

— А ты как думал? — с задорным вызовом ответил тот вопросом на вопрос. — Понятное дело! В общем, как оказалось, Танадо Хокубоши, это Федот, да не тот. Это псевдоним кадрового сотрудника японских спецслужб, которого на самом деле зовут Оумори Нокотома. В определенных кругах этот тип считается асом промышленного шпионажа. Что касается возможностей его задержания, то тут поезд безнадежно ушел. Хокубоши-Нокотома уже находится в Токио. Вылетел он туда еще ночью, но не напрямую, а через Анкару.

— Досадно! — заявил Гуров и едва не добавил к этому нечто совершенно непечатное. — Ну да ладно. Теперь мы хотя бы будем знать, какая страна подарит миру нового нобелевского лауреата по медицине.