Проклятый

Глаза закрывались. Силы были на исходе, а дыхание все еще было хриплым и неровным после его удушья.

Не было сил, чтобы строить из себя гордую и упрямую, а после бежать к себе в комнату, скрываться, закатывать истерики.

Поэтому я просто закрыла глаза, накрывшись одеялом с головой. И мечтала, мечтала провалиться.

Потому что я до сих пор ощущала Брэндана в себе… Каждый сантиметр снова и снова.

«Многие бы отдали все, чтобы зачать от меня».

Эти мысли не давали мне покоя, и пока я отчаянно высчитывала «безопасные дни», провалилась в сон.

Глава 15

Кенна

Родители. Они снились мне.

Я видела их в отражении зеркала: их ладони лежали на моих плечах, а я все пыталась увидеть их лица. Но ничего конкретного – только тепло, которое исходило от них. Они любили меня?

Потеряли?

Искали ли? И почему не нашли?

Зеркало рассыпалось на части – его осколки летели на меня, пока я закрывала лицо руками. А когда открыла их, то увидела два синих сапфира на побелевшей коже Брэндана.

Он хотел мне что-то сказать и протягивал свою ладонь.

На его лице полуулыбка. Но взгляд у него был такой, будто он не здоров. Какой-то другой, еще более отчужденный и далекий.

Вдруг невидимая преграда встала между нами. Я даже не помню и не могу объяснить, что это было —некий незримый барьер, как будто между нами поставили прозрачное стекло. Моя рука упиралась в него, и я с отчаянием била по стеклу, желая коснуться Брэндана.

Он бил его с другой стороны. На интуитивном уровне я понимала, что ему угрожала опасность. Слышала какие-то крики – то были гадости в сторону Брэндана.

В жизни я бы сама с удовольствием наговорила ему гадостей, но там, во сне, это причиняло боль.

Он стучал по стеклу с силой, с безысходным выражением лица. Наконец, мой удар сломал стекло между нами, но поздно.

Брэндан сделал шаг назад, будто что-то мешало ему дотянуться.

Его губы что-то шептали мне, пока вены на его теле вздувались и приобретали ярко—красный цвет. А после он начал истекать кровью....

***

Моя боль так реальна, так невыносима…

Я подскакиваю на постели, чувствуя, как слезы обжигают глаза.

Прикладываю пальцы к векам – я не хочу плакать из-за этого сна, из-за Брэндана, который этого не заслуживает.

Если бы произошедшее во сне случилось на самом деле, это было бы лучшим исходом. Одним королем—убийцей меньше.

Все мое тело ныло после нашей ночи.

Мой взгляд упал на поднос, который стоял на ножках у моей кровати. Сходя с ума от жажды, схватилась за апельсиновый сок и опустошила стакан до дна.

Завтрак был роскошным. Мысль о том, что это был завтрак для Брэндана, не смутила меня. Овсяная каша с горкой свежих ягод и фруктов, тосты с ветчиной и сыром, пудинг с карамельной патокой и несколько незнакомых мне блюд.

Нахмурившись, я заметила картонную записку на подносе и прочла ее:

«Это твой завтрак. С сегодняшнего дня ты можешь свободно передвигаться по территории замка, включая сад, но в сопровождении представителя Гвардии. Если тебе нужен врач, сообщи об этом Мэри. И помни, все это не означает, что ты свободна. Брэндан».

Я поперхнулась кашей, отодвинув ее в сторону. Простая записка без открытой угрозы, а мне все равно не по себе. Что-то было в ней холодное – это раздражало. В то же время, Брэндан, наверняка, проявлял невероятное внимание по отношению ко мне – не думаю, что он писал своим фавориткам записки.

Я прижалась к подушке – прохладная. Она пахла как Брэндан. Его запах окутывал с ног до головы, заставляя вспоминать каждое прикосновение этого мужчины.

Грубое, отчаянное и жестокое.

Но, тем не менее, не забываемое.

На кровати вновь лежало красное платье для меня – на этот раз очень легкое, без всяких изысков. Но несмотря на его простой фасон, ткань приятно прилегала к телу. И скрывала каждый синяк на моем теле.

В комнате Брэндана было пусто без него. Как будто он тут и не жил вовсе. Может, это его комната, чтоб насиловать своих шлюх, к которым он меня, наверняка, теперь причислял.

Но я не хотела, чтобы все повторилось.

Надеюсь, и он не захочет, после того как разочаровался во мне. И в том, что я от него не утаила.

Страшно представить, чтобы было, если бы я действительно была невинна. Я бы погибла от болевого шока – настолько сильно он врезался в меня.

По коже прошелся холодок, и, окончательно одевшись, я встала. Комната была отделана в серых тонах, на стене висела карта с какими—то отметками в виде флажков. Вся Европа была обведена в красный круг.

Ненормальный.

На его рабочем столе разбросаны какие-то бумаги. Трудно было представить, в чем заключалась работа принца. Он, в первую очередь, политик, а я была так далека от всего этого.

Для меня он был истязателем, мучителем и больше никем.

Но только сейчас я поняла, что, если бы не он, я бы сейчас была использована Золотозубым и его друзьями.

И, как всегда, при мысли об этом мерзавце меня подташнивало.

Красный цвет в комнате привлек мое внимание – некая конструкция, которая светилась в темноте. Ее я мельком видела еще вчера и теперь могла рассмотреть поближе.

То был цветок, запечатленный в квадрате из стекла. Красный, точь—в—точь как бутон на заколке, которую он мне преподнёс.