Проклятие Шалиона

На первой же улице они встретили канцлера ди Джиронала, который медленно ехал из своего дворца в сторону Зангра. Его сопровождали два пеших гвардейца. Судя по всему, он заезжал домой, только чтобы поесть, умыться, переодеться и разобрать наиболее срочную корреспонденцию. Канцлер наверняка спал не больше, чем Исель, – это выдавали его налитые кровью глаза и серое лицо. Ди Джиронал придержал коня.

– Куда это вы собрались, лорд Кэсерил, – он заметил легкие курьерские седла с эмблемой Шалиона – леопард и замок, – на лошадях моей канцелярии?

Кэсерил слегка поклонился в седле.

– В Валенду, милорд. Принцесса Исель решила, что скорбную весть ее матери и бабушке не должен сообщать чужой человек, и отправила курьером меня.

– К безумной Исте, да? – губы ди Джиронала скривились в ухмылке. – Не завидую вам.

– Да уж, – Кэсерил изобразил в голосе надежду. – Прикажите мне вернуться к Исель, я с радостью повинуюсь.

– Нет-нет, – теперь усмешка ди Джиронала выражала удовлетворение. – Никто лучше вас не подойдет для этой печальной миссии. Счастливого пути. Да! Когда вы собираетесь вернуться?

– Еще не знаю. Исель хотела, чтобы я, прежде чем уехать, убедился, что с ее матерью все в порядке. Не думаю, что Иста спокойно воспримет весть о гибели сына.

– Конечно. Ну что же, будем ждать вас.

«Не думаю». Обменявшись сдержанными кивками, они разъехались. Кэсерил оглянулся и увидел, что перед поворотом к воротам Зангра ди Джиронал тоже оглянулся. Канцлер знал, что никакая засада не остановит Кэсерила на курьерских лошадях. А возвращение – это другое дело. «Правда, я не собираюсь возвращаться по этой дороге».

Что еще? Он мысленно перебрал все возможные несчастья, которые могут посыпаться на них в результате провала. А какова будет его судьба, если все получится? Что делают боги с использованными святыми? Он никогда не сталкивался с этим, разве что только в случае с Умегатом… а его случай, прямо скажем, обнадеживал не слишком.

Они достигли городских ворот и въехали на мост через реку. Ворон Фонсы не последовал дальше, он уселся на ворота и несколько раз печально, пронзительно каркнул. Крик его отразился эхом в расщелине. Отвесные стены Зангра, зимой лишенные зелени, вздымались высоко вверх, омываемые снизу темными бурными потоками речной воды. Кэсерил с интересом подумал, стоит ли сейчас Бетрис у одного из замковых окон, глядя, как они проезжают по дороге. Он бы не увидел ее отсюда – окна слишком высоко, да и в тени.

Его мысли были прерваны стуком копыт. Мимо проскакал возвращавшийся откуда-то курьер, лошадь его блестела от пота и тяжело дышала. Он – вернее, она – махнула им рукой. Некоторые канцелярские шталмейстеры предпочитали женщин-курьеров, поскольку те выбирали менее рискованные пути, меньше весили и мягче обращались с лошадьми. Фойкс помахал в ответ и обернулся в седле, провожая взглядом ее развевавшиеся на скаку черные косы. Кэсерил подумал, что юноша восхищен не только мастерством наездницы.

Ферда подъехал к Кэсерилу поближе.

– Может, и нам перейти на галоп, милорд? – с надеждой спросил он. – День короток, а кони свежие.

«Ох, пятеро богов, зато я – нет». Кэсерил вздохнул, терзаемый мрачными предчувствиями.

– Хорошо.

Он ударил коня пятками, и тот перешел на легкий галоп. Дорога, пролегавшая через заснеженный сумрачный пейзаж, убегала, змеясь, в затянутое тучами небо и пропадала в неизвестности.

21

Они прибыли в Валенду вечером следующего дня. Смеркалось. Город на фоне серого неба казался черным. Сгущавшиеся на улицах тени тут и там расцвечивались оранжевыми сполохами факелов и огоньками свечей – искрами жизни и света. Свернув на Валенду, путники уже не могли поменять лошадей, поскольку тут не было почтовых станций – они остались на дороге к Тариону, так что последний перегон был для лошадей долгим и тяжелым. Кэсерил с удовольствием отпустил поводья и позволил коню идти шагом по городским улицам и вверх по склону холма. Ему так хотелось остановиться, сесть на обочине и не шевелиться несколько дней. Совсем скоро ему предстоит сообщить матери, что ее сын мертв. Из всех испытаний, с которыми он рассчитывал столкнуться по дороге, это было наихудшим.

Они добрались до ворот замка провинкары слишком быстро. Охранники тотчас узнали его и с криками побежали звать слуг. Грум Деми принял его лошадь и первым задал вопрос: «Почему вы здесь, милорд?» Первым, но не последним.

– У меня послания для провинкары и леди Исты, – коротко ответил Кэсерил, наклоняясь к луке седла. Фойкс соскочил с лошади и ожидающе уставился на Кэсерила. Тот неторопливо перекинул ногу через круп и, освободив другую от стремени, спрыгнул вниз. Колени у него подогнулись, и он упал бы, если бы сильная рука не поддержала его под локоть, они скакали очень быстро. Кэсерил устало подумал, как дорого ему придется за это заплатить. Он немного постоял, пошатываясь, пока снова не обрел равновесие.

– Сьер ди Феррей здесь?

– Он с провинкарой в городе, на свадебной церемонии, – ответил Деми. – Я не знаю, когда они собираются вернуться.