Проклятье из Тридесятого царства

– Дочери Морского царя здесь нет и не было никогда. Самозванка меня заточила здесь, чтобы черпать силу колдовскую из крови моей. Умоляю, дайте воды.

Фил, не обращая внимания на суровый взгляд Сони, поднес к губам Кащея свою флягу с водой. Осушив ее до дна, заключенный продолжил свой рассказ:

– Всю жизнь я был одинок и не знал ни любви, ни поддержки. Жил в старом кем-то брошенном доме на берегу моря за лесом. Обладая огромной колдовской силой, я никогда ее не использовал. Знал, что люди боятся тех, кто сильнее их, и этот страх побуждает их к жестокости. Поэтому, я вел отшельническую жизнь одинокого рыбака, не имя ни друзей, ни семьи. И вот однажды, когда по обыкновению наблюдал красный закат, сидя на берегу, я увидел, как внезапно море зашлось бурными пенными волнами, и на берег ко мне вышла она… Красивее моря, красивее всех рассветов и закатов… – Кащей закрыл глаза, будто проваливаясь сознанием в приятные воспоминания. – Она сказала, что целый год наблюдала за мной тайком, и что я очень люб ей. Я поверил. Мне было невдомек, что все это лишь подлый обман. А я любил ее по-настоящему. Мы провели вместе три лучших дня моей жизни, а на последнее утро я очнулся здесь.

– Кто же она такая, если не Марья Моревна? – спросила Соня, не обращая на сентиментальную подоплеку рассказа.

– Гадина из племени Змеев Морских, – тяжело выдохнул Кащей. – Она использует силу мою, для поддержания своего обмана. Весь этот замок, прислуга и оружие – все нестоящее. Но именно это помогли ей собрать сильную и верную армию преданных людей. А однажды, она решила лично отведать крови моей, но не рассчитала с количеством и, превратившись в ребенка, с тех пор едва взрослеет.

– Вот она – справедливость! Пусть теперь ходит карапузом! Она не в ребенка превратилась, а нутро свое наружу выпустила: капризная мелкая девчонка! – воскликнула Мара. Ей было жаль Кащея, очень жаль.

Девушку тронула грустная история Кащея до глубины души. Он никому не причинил вреда, но алчная и честолюбивая жестокость разрушила его жизнь и многих других людей. А ведь он просто влюбился. Так мало и так много одновременно.

– Ты знаешь, что стало с твоими родителями? – осторожно спросил Фил Кащея, мысленно упрекая себя за то, что обратился к великому колдуну на «ты».

– Я слышал неоднократно эту легенду в те немногочисленные разы, когда бывал в городе. И сейчас знаю, что дух моего отца выпустили из шкатулки. Вы ведь за помощью ко мне пришли, не так ли? – Кащей сделал неловкую попытку улыбнуться.

– Да, и поэтому, мы хотим убедиться, что мы можем тебе доверять. Жизни многих людей под угрозой. Дух твоего отца не в самых добросовестных руках, поверь. И мы бы не хотели, чтобы ты принял сторону плохих парней, – впервые с момента входа в темницу заговорил Хан. – Нужно упрятать твоего отца в шкатулку и сделать так, чтобы больше никто, даже ты, к ней не прикасался. И хотелось бы понимать, как ты себя будешь вести, когда выберешься. Вот и все.

– Мой отец мертв. Жива лишь сила его. Она мне не нужна. Моя мать меня интересует так же, как и я ее. Все это время она знала, что я жив, но не сделала ни малейшей попытки найти меня. Поэтому, искать я свою мать тоже не стану. Власть над этим царством? Если бы она мне была нужна, я бы давно стал царем. Здесь нет мне равных в силе колдунов.

– Чего же ты хочешь? – спросил Фил.

– Свободы и мести. Я хочу убить гадину, что заточила меня здесь на долгие мучительные годы. И больше ничего. Хочу вернуться в свою хижину на берегу моря и жить спокойно, как раньше. И если ради этого мне нужно сразиться с духом отца, я готов…

Выслушав это, Фил повернулся к друзьям:

– Я ему верю. Давайте освободим Кащея.

– Ну, как знаешь, Филипп Катков, – задумчиво протянула Соня. – Это твое решение.

Хан подошел ближе к узнику, чтобы рассмотреть цепи и замки, что сковали тело заключенного колдуна:

– Да здесь сотня замков, а цепь толщиной с ногу Мары! И наверняка заколдованные какой-нибудь местной мутью.

– Дайте мне три ведра воды и сам разорву свои оковы, – произнес Кащей.

– Три ведра? Где ж мы их возьмем? Во всем долбанном колодце и ведра не наберем! Соня, что нам делать? – Воскликнул Фил, повернувшись к ведьме.

Парень увидел Соню, пристально рассматривающую пустую стену, освещая ее амулетом огня:

– Все ясно, – констатировала ведьма. – Мне стало интересно, почему в сыром колодце нет воды, куда она отсюда могла деться? Колдовство! Как же я сразу не поняла. Вот, гляньте-ка сюда.

Соня поманила рукой ребят ближе. Присмотревшись, Фил увидел, что и на без того черной стене, чем-то темным был начерчен довольно крупный по площади символ.

– Это он блокирует воду и заклинания, связанные с ней. Символ с заклинанием на крови. Поэтому у нас два варианта: разрушить цепи, что само по себе невозможно, либо стереть этот символ, но не знаю, чем… Нам нужно лишь подправить его…