Происхождение всех вещей

Они оставили каноэ в безопасном месте и вышли из пещеры. В скале, как и обещал Завтра Утром, открылся небольшой, едва заметный уступ — нечто вроде кромки, опоясывающей утес у подножия, где можно было спокойно пройти. Они прошагали несколько сотен футов и начали восхождение. С моря утес казался отвесным и неприступным, но теперь, следуя за Завтра Утром и ступая в точности там, где ступал он, женщина увидела, что тропинка наверх здесь действительно есть. По краю утеса словно была вырублена лестница с углублениями для ног и рук точно в тех местах, где это было необходимо. Не глядя на волны внизу, Альма доверилась знаниям своего проводника и своей сноровке, как научилась доверять банде Хиро.

Поднявшись примерно на пятьдесят футов, они подошли к хребту. Там они углубились в дремучие джунгли, карабкаясь вверх по крутому склону, поросшему влажными, блестящими лианами. После нескольких недель, проведенных в компании банды Хиро, Альма была в прекрасной форме, и сердце ее стало крепким, как у шотландского пони, но этот подъем был по-настоящему опасным. Мокрые листья скользили под ногами, и даже босиком трудно было найти опору. Женщина начала уставать. Кроме того, она не видела дороги. И не понимала, как Завтра Утром определяет, на верном ли они пути.

— Осторожно, — бросил он через плечо, — c’est glissant.[61]

Он, верно, тоже устал, так как даже не заметил, что обратился к ней по-французски. До этого самого момента она и не знала, что он говорит по-французски. Что еще он умеет? Она поражалась этому человеку. Для мальчика-сиротки он проделал немалый путь.

Затем склон стал чуть более пологим, и они зашагали вдоль ручья. Они все шли и шли, а поток становился еще шире и стремительнее, и вот вскоре Альма услышала вдали глухой рокот. Поначалу их сопровождал лишь шум, но потом путники свернули, и Альма увидела водопад — поток высотой около семидесяти футов, широкую ленту белых пенящихся струй, обрушивающихся в грохочущий бурлящий водоворот. Сила падающей воды рождала порывы ветра, а брызги придавали им форму — как будто призраки оживали. Альме хотелось здесь задержаться, но Завтра Утром шел не к водопаду. Он склонился к ней, чтобы она услышала его за грохотом воды, показал на небо и прокричал:

— Теперь снова пойдем наверх.

И снова они начали подъем след в след — на этот раз у самого водопада. Вскоре Альма промокла насквозь. Она цеплялась за крепкие ветви горного пизанга и стебли бамбука, чтобы удержать равновесие. На вершине водопада их ждал уютный пригорок, поросший высокой травой, на которой были разбросаны гладкие камни. Они зашагали по едва различимой тропе в тени высоких хлебных деревьев и пальм и вскоре наткнулись на гигантский валун намного выше их. На самом деле здесь было целое поле валунов, один другого громаднее. Камни выглядели так, будто их внезапно сбросили с неба и выстроили в ряд. Завтра Утром протиснулся между валунами и отыскал проход. Альма последовала за ним. Они очутились на небольшом лугу, в своеобразной чаше, окруженной большими валунами. Она напоминала комнату в доме, только стены были из камня и возвышались на двенадцать футов с каждой стороны. Здесь было тенисто, прохладно и тихо, пахло минералами, водой и землей. А под ногами плотным ковром раскинулось самое роскошное покрывало из мха, которое Альма когда-либо видела.

Луг этот не просто порос мхом — казалось, этот мох живет и дышит. Луг был не просто зеленым — это было настоящее буйство всех оттенков зелени. Зелень была такой яркой, что казалось, зеленый цвет вот-вот зазвучит, словно, заполнив собой зрительный мир без остатка, он решил переместиться в мир звуков. Мох лежал на лугу толстой дышащей шкурой, превращая камни в спящих мифических чудовищ. Когда Альма шагнула на луг, ей первым делом захотелось зажмуриться при виде этой красоты. У нее возникло чувство, что она видит что-то, на что нельзя смотреть без некоего религиозного посвящения. Ей казалось, что она не заслуживает такой красоты. Закрыв глаза, женщина расслабилась и позволила себе поверить, что ей все это привиделось. Но когда она снова осмелилась открыть глаза, видение никуда не делось. Здесь было так прекрасно, что у нее защемило сердце. От сильного желания заныли кости. Никогда и ничего она не желала так сильно, как увидеть подобное великолепие. Ей хотелось здесь жить. Хотелось, чтобы мох поглотил ее. Уже сейчас, все еще стоя здесь, на лугу, она начала скучать по этому месту. Она знала, что до конца своей жизни ей будет его не хватать.

— Амброуз всегда говорил, что вам здесь понравится, — сказал Завтра Утром.