Читаем Происхождение личности и интеллекта человека. Опыт обобщения данных классической нейрофизиологии. полностью

(«Психологическая легкость» или «тяжесть» этого перехода особой роли не играет, т. к. мы имеем дело только с фактами, а не с их бел­летристическим оформлением. В конце концов какая разница, каки­ми именно словами сопровождаются поступки? Прошу заметить, что я сознательно взял современный, нейтральный, будничный, т.е. «хими­чески чистый» пример; он не замутнен религиозными или иными ир­рациональными побуждениями, как у ацтеков или полинезийцев, он не обусловлен архаичностью персонажей, как у ранних homo, кото­рые съедали любой человеческий труп, как и всякий другой, в принци­пе съедобный биологический объект, что мы видим на многочислен­ных археологических примерах раскопов Херцхайма, Монте-Чирчео, Хёне, Штейнхейма, Эрингсдорф, Крапины, Фонтешевадд, Саккопасто- ре, Нгандонг, Неандерталь, Гоуха (Сомерсет), Мугарет-эль-Зутие (Гали­лея) et cetera.)

Прогрессист и романтик, блистательный маркиз Де Кондорсе (1743-1794) пафосно возглашал: «Разве возможно, чтобы наши ро­дители, передавая нам возможности своей физической конституции, не передавали нам также понимание, энергию души и нравствен­ность?»

Кондорсе, разумеется, совершенно прав. Передавали, конечно, передавали. Но требуется одно маленькое уточнение: нашими «ро­дителями» были не только люди.

Более того, преимущественно не-«люди».

Нашими «родителями», начиная со звероящеров палеозоя, была впечатляющая эволюционная цепь существ, чей мозг «приспособи­тельно» формировался в тех условиях, где сила и полноценность агрессий решали почти все, а «иные» качества были совершенно лишними.

Данное заключение позволяет поставить условную точку в во­просе о той «порочности» человека и его «вине», которые нам де­монстрирует его «фиксированная история». Понятно, что другим homo быть и не мог, у него для этого не было ни малейшей нейрофи­зиологической возможности.

(Я оставляю за скобками биологическую бессмысленность терминов

«порок» и «вина». Впрочем, при всей своей бессмысленности они не­дурны в роли «контрастного вещества», способствующего визуализа­ции реальной картины.)

Закрыв вопрос о природе происхождения характера homo, вновь вернемся к палеоантропам и удивительному факту стагнации в их развитии.

Да, в течение двух миллионов лет происходили небольшие ана­томические эволюционные дорисовки — происходило укрупнение protuberantia mentalis, уменьшение глабеллы и надбровных дуг, гра- циализация01 пяточных костей, талусов et cetera. Но никакого отчет­ливого эволюционирования разума, параллельного этим мелким

Перейти на страницу:

Похожие книги