Прогрессор

— Бетон я могу тебе дать, — физик наблюдал, как поползли вверх брови американца, — но, боюсь, все испортишь без моей помощи.

— Макс, у нас есть бетон? — Тиландер смотрел так просяще, что я не выдержал:

— Владимир Валентинович смог получить цемент. В настоящий момент проверяем вяжущие свойства раствора.

— Владимир, вы гений, вашу мать, — восторженно вскричал Тиландер и, схватив опешившего профессора, закружил его в воздухе.

— Поставь на землю, гнида буржуйская, — хрипел сдавленный Александров.

Наконец Тиландер опустил профессора на землю, и крепко чмокнул его в лоб воскликнув «Гений»!

Старого физика проняло, он стушевался и даже смахнул слезу радости от признания своих заслуг. Американец сразу стал «классным парнем», да и вообще, «рабочий класс — он рабочий класс везде, и никакие границы никогда не помешают пролетариату объединиться». Пару минут продолжались взаимные комплименты, пока собеседники не вспомнили обо мне.

— Макс, это ведь гениально! — снова просиял Тиландер, на что я был вынужден согласиться. В следующие полчаса Александров и Тиландер облазили весь берег, намечая место для канавы под бетонную подушку. Немного поспорив для видимости, профессор согласился, что проведенные американцем берегоукрепительные работы соответствуют нормативам.

— Но без бетонной подушки все это полетит к чертям через год или два, — безапелляционно заявил Александров, отдышавшись после изыскательских работ.

— Проблема с бетоном решится в пару часов, Владимир Валентинович?

Физик покосился на меня, сверля недовольным взглядом:

— Она уже решена, но отдельные Фомы неверующие убедятся в этом час спустя.

На пристани мы провели еще около двух часов, обсуждая, где именно устроить сухой док, а где организовать разгрузочную пристань. С Плажа и остальных поселений следовало привезти огромное количество животных, людей и материальных ценностей. Наконец, расставив все точки, двинулись в сторону крепости, в стороне от которой уже высилась домна, и вскоре к ней добавится кузница.

Вначале я планировал построить город прямо по берегу Роны, но Александров отговорил, ссылаясь на возможные разливы реки вследствие половодья. В итоге под закладку крепости выбрали относительно ровную возвышенность, удалённую от реки на километр. Таким образом, на это же расстояние уменьшался путь до поселения Александрова.

За три часа нашего отсутствия скрепленные раствором куски известняка схватились намертво. И хотя раствор все еще свежий, Тиландеру пришлось приложить хорошее усилие, чтобы сломать пирамидку.

— Владимир Валентинович, присоединяюсь к словам Германа, вы гений, — крепко обнял старика, засмущавшегося от моих слов. — Теперь нужно решить вопрос промышленного производства цемента, его нам понадобится много. И второе, необходимо организовать подвоз глины, известняка и остальных ингредиентов, чтобы процесс получения цемента шел непрерывно.

— Не пойдет, Максим Сергеевич, — перешел на официальный тон Александров, — я не позволю вредное производство в черте города. Эту домну оставим кузнецам, а домну для цемента построим за городом, рядом с месторождением известняка. Там и глина недалеко, легче доставлять сюда готовый продукт, чем травить людей в городе, — извиняющимся тоном закончил свою речь физик.

Против такого аргумента возразить нечего, на том и порешили, прежде чем отправились отобедать довольные удачным днем.

Все это произошло почти три месяца назад: за прошедшее время в десяти километрах от Макселя рядом с крупным месторождением известняка возникла вторая домна. Залежи глины находились неподалеку, обнажившиеся после подмыва берега Роны. Проблемой оставалось доставка крупных валунов и готового цемента в Максель, где рабочих рук хватало. Двух пар волов взятых с Плажа для переноски тяжелых предметов, было явно недостаточно. Навьюченные мешками из шкур один день они курсировали между цементным производством и городом. На второй день волы таскали камни, но в мешках много не увезешь, и Тиландер вместе с Александровым взялся сделать телегу.

Построить нормальную телегу оказалось непросто: возникла проблема подвижной передней части, чтобы телега могла поворачивать. В конце концов, этот вопрос тоже решили, и тяжело груженная телега начала работать. Первое время волы не хотели мириться с ярмом, но и их упрямство преодолели подкармливая животных, обожавших репу с огорода Александрова. Деревянные колеса телеги быстро стирались, и для прочности пришлось обить их железными ободами. К скрипу осей телеги и недовольному мычанию животных добавился грохот железа, когда путь проходил по мелкокаменистой пустоши, лежавшей между Макселем и каменоломнями.