Прогрессор

— Высадимся здесь. — На атласе место обозначено как Тарифа. Обратный путь оказался прост: течение само с приличной скоростью несло «Стрелу». Пока шли к полуострову, размышлял над словами Александрова, приходя к выводу, что ученый, безусловно, прав. Здесь нет одуряющей духоты Плажа, береговая линия пустынна. При этом наблюдалось изобилие травоядных, чего нет в местах прежних колоний. Солнце клонилось к закату, дул прохладный ветерок, а не обжигающий, как в Плаже и Ондоне.

До темноты не удалось дойти до полуострова, решили ночевать на корабле, сбросив оба якоря. Течение весьма ощутимое, один якорь мог сорваться.

Едва рассвело, продолжили путь, и через полчаса оказались на траверзе небольшого округлого полуострова не больше пятисот метров в диаметре. От него к континенту шла полоска суши сто метров шириной. Деревьев здесь нет, но росла густая трава, в которой кормились крупные зайцы. При виде зайцев, Санчо оживился:

— Ялт (еда, вкусная еда).

— Ха (да), — согласился с неандертальцем, вкус зайчатины действительно отменный.

Высадились на двух шлюпках: Сед изъявила желание пойти с нами, вооружившись пращой. Сразу после высадки она набрала горсть крупных камней размером с детский кулачок и ловко раскрутив пращу послала камень.

— Ха (ни хрена себе), — вырвалось у Санчо, когда камень, посланный моей четвертой женой, размозжил голову зайцу в пятидесяти метрах от нас. Я с изумлением посмотрел на Сед: попасть с такого расстояния в зайца? На такой подвиг способен только Маа, но его съели так давно, что память о нем практически стерлась.

— Да ты ворошиловский стрелок, — непроизвольно вырвалось у меня. Сед, раскрасневшись от похвалы, улыбнулась, но моментально вернула равнодушное выражение. Второй ее выстрел оказался на грани мирового рекорда: в этот раз она сразила зайца еще на метров пятнадцать дальше.

— Папа заставлял постоянно тренироваться, — обыденным голосом прокомментировала второй выстрел жена. Аккуратно сложив пращу, засунула ее за поясной ремень из кожи и зашагала за добытыми животными. Оставив Бера для ее охраны и часть воинов на полуострове, отправился на разведку сопровождаемый Санчо, Тиландером и десятком лучников. Десять воинов Нака, что в рамках обмена с Александровым взял на «Стрелу», тоже кучковались возле Сед, инстинктивно чувствуя в ней защиту.

Миновав перешеек, соединявший полуостров с континентом, оказались у опушки леса. Прямо перед нами виднелось небольшое озерцо, берега которого истоптаны следами копыт разного калибра.

— Добудем пару оленей, зайцами сыт не будешь, — после моих слов, разбившись на три отряда, воины углубились в лес, весьма напоминавший подмосковный: множество берез, сосен, встречались ели. Подлесок редкий, отличная видимость, а потому я первым увидел группу людей на поляне: неандертальское племя из трех мужчин, двух женщин и двоих детей. Они шли по лесу, пересекая поляну, когда увидели нас.

Неандертальцы стояли молча, удивленно разглядывая нас. В руках мужчины держали дубинки, у одного заметил каменный топор. Женщины несли связку шкур, которую опустили на землю, пользуясь передышкой.

— Они совсем нас не боятся и не проявляют агрессии, — Тиландер буквально озвучил мои мысли.

— Возможно, мы первые люди, что встретились им за всю жизнь. Не будем их убивать, попробуем с ними поговорить. Вы стойте здесь, а мы с Санчо немного приблизимся к ним.

— Хорошо, лучники, будьте наготове, — дал команду американец, пока мы с Санчо, медленно начали движение в сторону дикарей. Не доходя до дикарей метров двадцати, выйдя на край поляны, мы остановились.

— Ха, — громко и отчетливо произнес Санчо, изображая улыбку. Дикари переглянулись, но ответа не последовало. С этого расстояния видно, что они отличаются от обычных неандертальцев. Эти были довольно высокие, и грудная клетка явно не такая широкая, как у Санчо.

Дикари еще раз переглянулись, и вождь издал кроткий звук:

— Ыр! — Услышав его, одна из женщин торопливо опустилась на колени и засуетилась, шаря руками среди шкур. Вытащив оттуда нечто, оказавшееся куском сушеного мяса, женщина протянула его в нашу сторону обеими руками.

«Кто вы такие, куда идете»? — сконцентрировавшись, послал мыслеообраз.

— Ыр, — снова произнес вождь, и все глаза уставились на нас. Около минуты я не мог понять, чего от нас хотят. Угроза в словах и действиях вождя отсутствовало, есть только ожидание. Но ожидание чего?

Обмена! Я едва не вскрикнул от неожиданной догадки. Обмен означает мир, отсутствие претензий и агрессии. В Европе каменного века, где практически одни неандертальцы, и их так мало, незачем сражаться. Животных и растений всем хватает. Только вот что им предложить? Пошарил по одежде, наткнулся на нож со сломанным лезвием сантиметров семь в длину. Хотел его выбросить, но жаба задушила, вот и оставил.