Прогрессивный сатанизм. Том 2

Почему-то основной мишенью для антигуманистических выступлений российских сатанистов стали дети с врождёнными патологиями. Да, действительно: содержание в интернате одного ребёнка с синдромом Дауна обходится в десятки раз дороже, чем здорового. Однако, видели ли российские тёмные антигуманисты – во что превращается совершенно здоровый ребёнок после нескольких лет пребывания в детдоме? Наверно – не видели, раз так уверены, что всё в человеке одной только генетикой определяется. А между тем, в России куда больше дебилов вырастает из изначально здоровых детей, чем рождается таковыми.

Если же кого-то действительно заботит оптимизация бюджетных расходов, то начинать надо явно не с тех копеек, которые государство тратит на интернаты для больных детей: в тысячи раз б?льшие суммы просто разворовываются. Только вот в этом случае придётся столкнуться с противником, который, в отличие от больных детей и работающих с ними нянечек, может дать сдачи.

Но скорее всего, никто из постсоветских антигуманистов с пентаграммой на шее и не пытался серьёзно изучить вопросы генетики интеллекта. Им просто нравится чувствовать себя в роли вершителей судеб, которые решают: кому жить, а кого на эвтаназию. Тоже обычное для России явление; немало людей с убеждениями, весьма далёкими от сатанистских, любят порассуждать о том, как хорошо было бы отправить каких-нибудь "уродов" на органы, мясо, биотопливо, или просто под расстрел.

Только вот под "уродами" они понимают каждый что-то своё. И думаю, что, будь на то их воля, – сатанистов эти люди списали бы в расход в числе первых.

То же самое можно сказать и об идее "права сильного", которая также популярна среди российских обывателей ничуть не меньше, чем среди завсегдатаев сатанистских форумов. Под силой при этом понимается вовсе не умение сделать что-то превышающее возможности среднего человека, а примитивная способность унизить слабого. И этой идеей тоже никого в России не удивишь; особенно горячую поддержку она находит среди тех, кто любит кричать о своей православности.

Подозреваю однако, что по мере торжества этой идеи и в российской внутренней политике, сатанистам в России может прийтись очень не сладко.

Вообще, легко разглагольствовать о праве сильного, сидя в уютной прочной квартире за железной дверью с тремя замками. При этом даже как-то не приходит в голову мысль, что в обществе, где might is right, некому было бы изобрести компьютер, за которым эту идею провозглашают. Даже в Древней Греции отнюдь не Спарта была центром науки и культуры. А уж после того, как полковник Кольт уравнял слабых и сильных, рассуждения о праве сильного могут быть применимы только внутри компании дворовых гопников, доступа к изобретению полковника не имеющих.

Так имеет ли на самом деле антигуманизм к сатанизму какое-то отношение? Из того, что нам известно о Сатане, нельзя с уверенностью назвать его ни гуманистом, ни антигуманистом. Но конкретно в нынешней ситуации поддержка антигуманизма не приносит сатанистскому движению (причём как на постсоветском пространстве, так и на Западе) ничего, кроме вреда.

3. Архаичные стереотипы. Всё, что считается древним и традиционным, и особенно если оно окружено легендами, вызывает у современных российских сатанистов совершенно необоснованное уважение. Прежде всего – всевозможные средневековые "магические" тексты, постоянным поиском которых занимается практически каждый, кто причисляет себя к оккультистам. При этом совершенно игнорируется тот факт, что все эти "гримуары" написаны набожными христианами и десять раз перевраны издателями и переводчиками, так что даже с точки зрения исторического интереса представляют собой весьма сомнительный объект для изучения.

Помимо этого, почти каждый российский сатанист с почтением относится к язычеству и к средневековым мистическим обществам (тамплиеры и т.п.), не обращая при этом внимания на то, что их конец был печальным, и это вряд ли является просто несчастливой исторической случайностью. Сатанистам не следовало бы провлять столь безоглядную симпатию к проигравшим вместо стремления проанализировать их ошибки и причины их поражения.

В чём причины такого бездумного стремления искать примеры для подражания в прошлом? Помимо банального незнания истории, не последнюю роль играет также желание придумать себе прошлое таким, как хочется. А явления, сошедшие с исторической сцены и оставившие о себе обрывочные и противоречивые сведения, представляют собой удобную форму, в которую можно вложить любое содержание, любые свои фантазии. Мы это уже давно наблюдаем на примере славянского язычества,

"возрождённого" (а в действительности – на 99% выдуманного) современными последователями. Древняя форма (а ей могут быть не только, скажем, тамплиеры, но и более близкие во времени сообщества – "Телема", "Аненербе" и т.п.) вновь и вновь используется фантазёрами для придания авторитета себе и веса своим фантазиям.