Проект особого значения. Версия 20.23

– Ух ты, что это? – заинтересовался Ваня, не в силах даже предположить назначение предмета. Современные точилки представляли собой небольшую коробочку с отверстием и кнопкой, хотя и ими мало кто пользовался – писали и чертили в основном стилусом по экранам. Сергей протянул нехитрое устройство молодому человеку. Тот повертел его в руках, рассматривая со всех сторон. Инженер едва удержался, чтобы не озвучить свою ассоциацию с питекантропом.

– Похоже на терку для моркови. Только очень мелкой, – вынес, наконец, вердикт молодой сотрудник, – знаете, чтобы красиво ее розочкой складывать, как на холодце.

– Дай сюда! Морковка… – вздохнул Сергей и принялся точить огрызок своего карандаша.

Ваня наблюдал за процессом с упоением, восхищаясь диковинкой, хоть и неверно охарактеризованной. Сергей нарочно не торопился, думая, что малец сочтет разговор законченным и уйдет. Но Ваня счел продолжительную паузу удачным моментом для того, чтобы поделиться своими соображениями. И когда очередная стружка упала на стол, осмелился предложить ему идею.

– Нужно сбивать спутник лазером, Сергей Васильевич. Это очевидно. Только бы просчитать…

– Нет, – прервал его инженер из чистого упрямства. – Никаких лазеров. Будем делать кинетическое оружие.

– Но ведь… – смутился Ваня, не понимая, как лучший специалист мог предложить такой вариант. – Его космический вариант устарел еще на этапе создания!

– Тропосферная связь тоже устарела еще в семидесятые. Но теперь мы все ее используем, а где ваш хваленый «современный» 5G?

– Хм, – Ваня почесал затылок, – Никогда об этом не задумывался. Возвращение к старым идеям, возможно, не обязательно на шаг назад. Но все-таки тропосферная связь победила 5G за счет интеграции в систему нейронных сетей. Так что здесь налицо синтез технологий, а не торжество советской инженерии, при всем уважении.

– Ладно, Морковка, – Сергей смягчился, но его порядком утомил разговор, в котором он не видел смысла. – Иди, подумай, что нам делать, и изложи все в письменном виде.

– Хорошо, Сергей Васильевич! До встречи. Рад был с вами познакомиться.

– Взаимно, – буркнул ему вслед Сергей.

* * *

Остаток дня прошел для обоих в интенсивных размышлениях. Пока Ваня-морковка пил кофе, Сергей действовал умнее и выбирал горячий шоколад. Он давно опытным путем выяснил, что кофеин – палка о двух концах. Кратковременный стимулирующий эффект через пару часов сменяется усиленной сонливостью и упадком работоспособности. Куда эффективнее кормить мозг и прочие системы организма глюкозой – универсальным топливом, при правильной «заправке» не имеющем негативных эффектов. Морковка водил стилусом по экрану и программировал гипотетические ситуации, у Сергея же белые манжеты рубашки уже не было видно под толстым налетом графитовой пыли.

Вечером их коллеги разошлись по домам. Когда ночь опустилась на полный прохлады сад, в стеклянном здании свет горел лишь в двух окошках: на пятом и на восемнадцатом этаже. К рассвету первый все-таки погас. Аппарат в холле мигал сообщениями о том, что больше не выдает двойной капучино.

* * *

В обед следующего дня Сергей встретился с Александром на верхнем этаже управления. Инженер расположился за столиком и с удовольствием ел сырный пирог со шпинатом, когда к нему подсел переводчик.

– Ну, что, так трудно было сразу сказать: мы в дерьме, нас атакуют американцы! – обиженно прокричал сквозь гомон голосов Александр.

– И тебе приятного аппетита, – спокойно ответил Сергей, ничуть не раскаиваясь. – Ты тогда уверял меня, что стоит согласиться на сомнительную сделку с израильтянами. Так что я не был уверен, что ты в своем уме. А это прямое противопоказание для ознакомления с секретными сведениями.

Александр закатил глаза, но промолчал. Для него это было практически равно подвигу. Переводчик дождался, когда его коллега освободит крафт-бумагу от ее ароматно пахнущего содержимого, и вновь обратился к нему.

– Доел?

– Еще компот.

– Ничего, допьешь по ходу разговора. Дело срочное! Помнишь, у нас недавно новое направление в отделе ядерной медицины появилось?

– Допустим. Но мне сейчас некогда им помогать.

– Я не об этом. Знаю одного парня из этой лаборатории. Той, что темой РИНГ занимается. Мы вчера с ним столкнулись на выходе, он спросил, как командировка, я – как дела, в общем, слово за слово, и он мне такое рассказал!

– Подожди, РИНГ… Имеешь в виду радиационно-индуцированную нестабильность генома?

– Именно! У них в работе невероятный прорыв, просто harika[28]! Как ты помнишь, два года назад они получили патент на прибор, позволяющий точечно облучать фрагменты ДНК. Потом все как-то стихло, про них ничего не было слышно. А теперь оказалось, что специалисты научились воздействовать своим прибором на эмбрионы таким образом, что мутировавшие хромосомы повреждаются, а затем восстанавливаются уже без следов мутации. И самое главное – облученные клетки в дальнейшем в 99 % случаев не мутируют. По крайней мере, такие результаты выдала нейросеть, обученная на результатах экспериментов над животными, в том числе приматами.