Пробуждение цикады

— Ты врать не умеешь. Только и всего. Итак, я хочу знать, что произошло на самом деле.

Анна едва сдержала желание добавить, что в противном случае с плеч полетит куда больше голов. Остановилась в последний момент с мыслью, а чем она тогда будет лучше всех этих эстрайевских шантажистов? Тайкан единственный, кто никогда ей до этого не лгал, и оскорблять его подобным образом казалось недопустимым.

— Меня избили, моя госпожа. За то, что вы выбрали меня своей игрушкой в тот раз.

— Похоже на правду… но это не все. Они ведь тебя убить хотели

— Наири, рораг, когда хочет убить — убивает.

— Значит, это было не рораг… — задумчиво протянула Анна и насторожилась: по лицу инкуба разлилась смертельная бледность.

— Так я права! А «не рораги» в Академии только… суккубы, придворные короля и… курсанты с кадетами. Слушай, может, сам расскажешь? У меня ведь фантазия хорошая, я сейчас такого напридумываю, что к чертям вся Академия отправится…

— Простите, Наири. Вы ошибаетесь. Меня на самом деле избили эти трое. Они не хотели меня убивать, просто предупредили, чтобы я не смел вас расстраивать. Вот и все…

— Странная манера переубеждать, — хмыкнула Анна.

Перед ней лежал лист бумаги и карандаш, наподобие того, каким пользовался Хон. Рука сама начала выводить темно-серые завитки на желтоватой поверхности — это всегда помогало думать. Что-то не сходилось. Тайкан явно кого-то выгораживал, и не этих троих рорагов. Но… кого?

Суккубы, при всем своем умении драться, оставили бы другие раны. Лицо расцарапали, волосы повыдирали… Здесь же чувствовалась «мужская» рука. В то, что это «предупреждение» тоже не верилось. Да и волновался Тайкан как-то странно.

— Кадеты тоже отпадают, — продолжила Анна думать вслух, — малы еще. Значит…

Тайкан замер. А Анна уже шла к двери:

— Я хочу увидеть курсанта по имени Саван Хон. И как можно быстрее.

— Госпожа… — Тайкан сам на себя не походил, — зачем?

— Затем, что если будешь молчать ты, я попытаюсь узнать непосредственно у курсанта.

— Думаете, он что-то скажет?

— Нет, — улыбнулась Анна, — Хон поразительно честный ребенок. Своих не сдаст. Но поговорить с ним не помешает. Дьявол, он кроется в деталях. А ты пока сходи… погуляй!

Впервые Тайкан уходил нехотя. До этого он бесстрастно выполнял приказ, но сейчас, судя по медленным движениям, он очень надеялся на разрешение остаться. Анна не позволила ему такой роскоши — поговорить с Хоном она собиралась наедине.

Лихорадочно блестящий взгляд, бледность и мешки под глазами у курсанта встревожили её.

— У тебя жар? — протянула руку, проверить.

Хон осторожно ушел от соприкосновения:

— Я здоров, Наири.

— Вижу, — хмыкнула Анна, − уже был у целителя?

— Я здоров, Наири, — повторил Хон.

— Спал ты когда? — не сдавалась Анна.

— Сегодня ночью. Госпожа, — взмолился он, — прошу, не беспокойтесь о моем здоровье! Позвольте провести экзамен!

— Вот об экзамене я и хотела с тобой поговорить. Его на самом деле без моего разрешения не начнут?

— Так точно, Наири.

— Тогда будь добр, расскажи о том, что случилось с Тайканом.

— Госпожа… — охнул Хон.

— Ладно, не буду. Я так… на всякий случай поинтересовалась. Хон, ты ведь умный парень. Ну не верю я этой сказке про «последнее китайское предупреждение» от других рорагов! Тут что-то другое.

— Я… не знаю, моя госпожа.

— Все ты знаешь, — вздохнула Анна, — Только ведь не расскажешь. Но у меня к тебе предложение: поговори с настоящими виновниками. Это не по-мужски — прятаться за чужие спины. Думаю, и настоящими рорагами они не станут.

— Я не понимаю, Наири…

— Очень жаль, — Анна налила себе воды и медленно выпила, наблюдая за Хоном, — Наверно, я поставлю вопрос о профессиональной пригодности всего курса. Доверять свою жизнь лжецам и трусам ни я, ни король не будем. Я — так уж точно! Ступай!

Озадаченный Хон вышел, а Анна задумалась: не сделала ли она хуже? С мальчишек станется взять на себя вину, лишь бы разрешили экзамен.

Её опасения оказались не напрасны. Уже утром к Эйру явилась делегация из шести выпускников.

Анна узнала об этом от служанки и со всех ног кинулась в главный корпус Академии.

Мальчишки стояли навытяжку перед Верховным рорагом. А тот явно не знал, что предпринять. При виде запыхавшейся Анны вечно невозмутимый Эйр изменился в лице:

— Наири!

— Я хочу знать, что произошло! — Анна захлопнула дверь перед самым носом суккубов и решительно уселась на стул.

— Эти курсанты сознались…

— …В преступлении. Так? Это они Тайкана? Хон, чего молчишь, партизан ты наш?

Хон не шелохнулся, только взгляд опустил. На мгновение.

— Эйр, что ты об этом думаешь?

Взгляд командира телохранителей заметался, словно Эйр не знал, что ответить. Самое время позлорадствовать, но Анна лишь усилила натиск:

— Ты им веришь? Только честно!

— Верю, — голос рорага звучал едва слышно.

— Так, молодые да ранние, марш в казармы. Нам с Верховным Рорагом потолковать надо.

Шесть пар глаз вопросительно уставились на Эйра. Тот махнул рукой:

— Слышали же приказ Наири. Выполнять! И из казармы ни шагу!

— Так точно! — вырвалось из шести луженых глоток, и парни испарились, только дверь хлопнула.