Призрачный поцелуй

Внутри вагона пахло алкоголем, по`том и дешевыми сигаретами, отчего меня чуть не вырвало. Я шел следом за Анной, лавируя между подвыпившими мужчинами, при этом с силой сжимая ручку тяжелого чемодана. Наконец-то мы добрались до нашего купе и распахнули двери. Внутри были две нижние полки, стол около окна и свежая газета. Закинув чемодан под сиденье, я рухнул на свое законное место и принялся стягивать пиджак. Анна положила сумочку на стол и приоткрыла окно, впуская в купе свежий воздух и людской гогот, доносившийся с перрона.

Спустя двадцать минут поезд тронулся, оставляя позади шумную Валахию. Саднящее душу чувство поселилось где-то глубоко. Стараясь отогнать нагнетающие мысли, я достал из внутреннего кармана пиджака Библию и начал ее читать, произнося молитвы про себя, чтобы Всевышний уберег от зла и соблазна.

1873 год

Румыния, Брэила

Мы с Анной стали последними пассажирами, покинувшими поезд, так как все остальные сошли на станциях за много миль до Брэилы, и удивленно переглянулись, когда нас встретил полуразрушенный вокзал и пустошь, на которой не росло ни одно дерево.

– Дорогой, всему должно быть объяснение.

Я открыл было рот, чтобы высказать накопившееся недовольство, но вдали услышал лошадиное ржание.

На горизонте появился извозчик, который восседал на ко`злах и управлял двумя запряженными в повозку вороными лошадьми. Его лицо было частично скрыто непроницаемой светлой тканью, над которой виднелись только зеленые глаза. Поравнявшись с нами, он натянул поводья, заставив лошадей недовольно фыркать, и спрыгнул на землю, подняв пыль под высокими сапогами. Стряхнув с вышитого жилета из овчины белую пыль от дорог, мужчина подошел ближе, прокашлялся и протянул мне ладонь. Вокруг его глаз собралась сеточка морщин – похоже, незнакомец улыбался сквозь непроницаемую светлую ткань.

– Прошу прощения, немного не рассчитал время. Поезда к нам не так часто ездят, но рад, что вы наконец-то смогли до нас добраться.

Я недоверчиво посмотрел на извозчика, который продолжал протягивать руку. Заметил, что его кожа скрыта под темными кожаными перчатками, которые переливались в солнечных лучах.

– С кем имею честь разговаривать? – холодно спросил я, сделав пару шагов вперед, загораживая Анну от незнакомца.

Мужчина встрепенулся и засмеялся – хрипло, надрывисто, будто давно этого не делал.

– Прошу меня простить. Эштон О-Хаша. Бывший мэр этого городка, в котором проживал некогда ваш прапрадед.

– А как вы поняли, уважаемый Эштон О-Хаша, что мы прибудем именно сегодня?

Извозчик замер на толику секунды, в глазах его промелькнула паника, которая вскоре сменилась лукавой усмешкой.

– На телеграмме, которую вам отправил, стояла пометка «сообщить о вручении». В день, когда мне сказали, что письмо было вручено, я позвонил на вокзал, который находится в сотне миль отсюда. Спросил, сколько времени будет идти поезд от Валахии до Брэилы. Мне ответили, что трое суток. И вот, отсчитав три дня, я каждый день приезжаю сюда, чтобы встретить дорогих гостей. Сегодня мне наконец-то улыбнулась удача.

Его слова хоть и не до конца, но вызывали доверие. Дед Сорина рассказывал, что его отец зачастую уезжал работать на вокзальную площадь, находившуюся в сотне миль отсюда, в городе под названием Кемстон. Мужчина чинил паровую часть двигателя поездов, которые зачастую ломались из-за неправильной сборки и большой нагрузки.

– А что случилось с вашим вокзалом? Неужели у жителей нет средств для починки такого памятника архитектуры? Вы пробовали связываться с мэрией? Может, они готовы выделить чек в несколько тысяч долларов, чтобы отреставрировать его? – Анна вихрем вклинилась в разговор. Ее лазурного оттенка шляпа съехала на глаза, прикрывая нежное девичье лицо от солнца.

– Ох, это долгий разговор. Позволите, если я все расскажу вам по дороге в Брэилу? Через час солнце войдет в зенит, и находиться на открытой песчаной местности станет просто невыносимо.

Мы согласились и, передав чемодан извозчику, запрыгнули в кабину. Лошади, которые стояли смирно, словно завороженные, негромко фыркнули и лягнули копытом. Кабина затряслась, когда скакуны перешли на бег. Лишь звук хлыста, рассекающего воздух, сопровождал нас всю дорогу в Брэилу.

Спустя двадцать минут извозчик привез нас к заброшенному дому. Фасад, выкрашенный когда-то красной краской, выцвел на солнце и облетел. Деревянная крыша местами прогнила и осела, крыльцо и перила были выдраны с корнем. Дверь, ведущая в дом, оказалась приоткрыта, а окна заколочены балками.

С одной стороны, хотелось поскорее скрыться от палящего солнца, на котором я не мог долго находиться, чтобы не покрыться волдырями, с другой – это заброшенное строение не внушало никакого доверия.

Извозчик, охнув и поставив рядом со мной чемодан, перевел взгляд на дом и почесал затылок, тяжко вздохнув.