Притяжение звезд

– Порядочно. Пару месяцев как.

– Полагаю, вы не помните, когда впервые почувствовали шевеление плода?

Я понимала, почему доктор Линн спрашивала: такое обычно происходило на восемнадцатой неделе. Но Онор Уайт только пожала плечами.

Она снова закашлялась, и я передала ей чашку для отхаркивания мокроты. На дне чашки болталась лужица карболки. Новая пациентка сплюнула зеленоватую слизь с темными разводами.

– Начните ей ежедневно давать железо для лечения анемии, – сказала врач, – но следите за желудком, чтобы у нее не было расстройства.

Я нашла в шкафу банку с лекарствами и достала оттуда таблетку.

– Полагаю, у вас инфекционная пневмония, – продолжала доктор Линн, – то есть инфлюэнца проникла глубоко в легкие.

Глаза пациентки заблестели. Она стала перебирать свои четки.

– Но вы не волнуйтесь, медсестра Пауэр о вас хорошо позаботится.

(Так же, как об Айте Нунен и Эйлин Дивайн, подумала я.)

Онор Уайт жалобно прошептала:

– Доктор, кажется, меня сейчас разорвет…

И она указала на центр своего живота.

– Вы хотите сказать: когда кашляете? – уточнила доктор Линн.

Пациентка покачала головой.

– Это обычное дело на таком сроке, когда кажется, что вы вот-вот лопнете, – заверила ее врач.

– Нет, но…

Онор Уайт стыдливо задрала рубашку, оголив розовый блестящий шар, вздымавшийся между краем простыни и краем одежды. Ткнула пальцем в коричневую линию, тянувшуюся от паха через пупок к ребрам.

– Она с каждым днем все темнее и темнее…

Доктор Линн спрятала улыбку.

– Это всего лишь linea nigra[18], просто полоска кожи, изменившей цвет.

– У некоторых женщин она возникает под глазами, – объяснила я, – и на верней губе.

– Верно, – подтвердила врач, – коричневая кожа такая же прочная, как и белая.

– Но раньше у меня такого не было…

В прошлую беременность, догадалась я, наверное, вот что хотела сказать Онор Уайт.

– Моя полоска кончается у пупка, – вдруг сообщила Делия Гарретт.

Онор Уайт повернулась на левый бок, чтобы взглянуть на соседку.

– Мать Билла говорила, что раз у меня полоска такая, значит, будет девочка.

И глаза Делии Гарретт наполнились слезами.

Я не знала, чем помочь ей унять ее душевную боль. Для этого не было никакого лекарства.

Я дала Онор Уайт таблетку железа и чашку виски, разбавленного горячей водой.

Но, почуяв алкогольные пары, она отпрянула и зашлась свистящим кашлем:

– Я – член Пионерской ассоциации![19]

Тут я вспомнила значок Святого Сердца на ее платье.

– Но это же лекарство от кашля!

Она покачала головой и перекрестилась.

– Тогда дайте миссис Уайт хинину с горячим лимонадом, – распорядилась доктор Линн. – Ну а как поживает наша первородящая?

Я поглядела на Мэри О’Рахилли: та лежала на спине, закрыв глаза.

– Боюсь, схватки у нее все еще происходят с интервалом в пятнадцать минут.

– Нет еще признаков разрыва мембран?

Врач поджала губы и отправилась к раковине мыть руки.

Ага, значит, она решила рискнуть и провести осмотр матки.

– Миссис О’Рахилли, – сказала я, – доктор собирается посмотреть, все ли у вас нормально.

Семнадцатилетняя беременная была податлива, словно кукла. Но когда я уложила ее в позу для внутреннего осмотра – на бок, выдвинув ягодицы над краем кровати, – она вскрикнула:

– Я же упаду!

– Нет, все отлично. Брайди будет вас крепко держать.

Моя помощница села на кровать с противоположной стороны и взяла беременную за руки.

– Сейчас подготовлю вас для осмотра, – сказала я ей.

Я продезинфицировала вульву раствором лизола, вымыла с мылом и напоследок провела спринцевание влагалища, чтобы врач не занесла инфекцию.

Доктор Линн пробормотала:

– Расслабьте мышцы, дорогая, я быстро.

Мэри О’Рахилли не протестовала, но я услышала, как участилось ее дыхание. Она судорожно закашлялась.

Я знала, что врач пальцем ощупывает край шейки матки в надежде ничего там не найти, потому что только когда ткани сильно истончались, невозможно обнаружить на ощупь, готова ли женщина к потугам.

Доктор Линн вытащила руку в перчатке.

– Думаю, надо стимулировать отход околоплодных вод, чтобы ускорить процесс. – Она обернулась ко мне и тихо проговорила: – Учитывая ситуацию.

Ясное дело, с тех пор как она поступила к нам сегодня утром, состояние Мэри О’Рахилли ничуть не изменилось. Несколько месяцев назад мы бы не стали торопить события, но сейчас врач хотела освободить организм молодой роженицы от двойных тягот – гриппа и многодневных изнуряющих схваток в нашей импровизированной палате.

Поэтому я принесла длинный простерилизованный крючок на подносе.

При виде этого инструмента беременная расплакалась в голос.

– О, не бойтесь, миссис О’Рахилли, доктор не станет тыкать в вас этой штукой, она только вскроет мешок с водами, в котором плавает ваш малыш.

Наверное, она и про плодный пузырь никогда не слыхала.

– Брайди, принеси, пожалуйста, два полотенца!