Прикладная венерология

Дальше он эту тему не развивал. Закатывал глаза, качал головой и сокрушенно вздыхал. Когда Михаил сказал, что пассии и прочим ее партнерам не помешало бы обследоваться, Сипинягин ответил, что она и так постоянно обследуется, а сам он не может «подставить» любимую женщину. Короче говоря — можете резать меня живьем на мелкие кусочки и солью сверху присыпать для большего эффекта, но никаких имен я вам называть не стану! Михаил в таких случаях не настаивал. А зачем настаивать? Если пациент не хочет говорить правду, то он ее не скажет, сколько не спрашивай. С другой стороны, информация все равно дойдет до тех, кому она нужна. Сам пациент келейно-елейно ее передаст, да еще и претензии предъявит — ну как было можно меня заразить? Поэтому Михаил не стал выпытывать имя пассии, а просто назначил Сипинягину лечение. От разъяснительной работы тоже воздержался — зачем раздражать больного человека своими нотациями? Ему и без того несладко, несмотря на то что сифилис, особенно свежий, лечится на «раз-два». Но сам факт заражения не может не огорчать, особенно с учетом той зловещей славы, которую сифилис получил в былые времена и сохранил до сих пор.

Надо было отдать должное Сипинягину. Он бодрился, ходил гоголем и все напевал свое: «у вашего крыльца не вздрогнет колокольчик…». Не вздрогнет, да. А чего ему вздрагивать, если у кавалера «насморк» и сифилис? В таких случаях нужно делать паузу.

— Вы не думаете о том, что пора прекращать ваш секс-марафон? — спросил Михаил по завершении курса лечения. — Вместо сифилиса вы могли бы заразиться вирусами иммунодефицита и гепатита С. Как вам такая перспектива?

В принципе все и так было ясно, можно и не спрашивать, но врачебный долг обязывает давать пациенту профилактические рекомендации. Во всех случаях, даже если пациент — хронический кретин, упорно продолжающий наступать на одни и те же грабли. Но, неожиданно для Михаила, его слова были восприняты не в штыки, а с пониманием.

— Да, наверное, пора… — вздохнул Сипинягин. — Тем более, что я такой невезучий — абы с кем не связываюсь, но все время что-то цепляю. Жениться надо, тем более что кандидатуры есть.

На том и расстались.

— Что-то Патлатый к нам перестал ходить, — сказала спустя два месяца Фаина, любившая давать пациентам прозвища. — Да и в коридоре я его ни разу не видела…

— Можно к вам, доктор? — в приоткрывшейся двери показалась голова легкого на помине Сипинягина.

Фаина не сдержалась и прыснула в ладонь.

— Можно, Эдуард Борисович, — ответил Михаил. — Мы как раз о вас вспоминали только что.

— У меня к вам есть огромная просьба, доктор, — начал Сипинягин, усевшись на стул. — Дело в том, что я недавно женился…

— Поздравляю! — сказал Михаил.

— Совет да любовь! — добавила Фаина.

— Спасибо, — Сипинягин смущенно улыбнулся. — У нас с Лолочкой сейчас медовый месяц, самый лучший период в жизни. Но… хм… в бочке с медом всегда найдется ложка дегтя…

— Только не говорите, что вы заразились от вашей жены! — вырвалось у Михаила.

— Нет, доктор, — Сипинягин отрицательно покачал головой. — Как можно? Это я ее заразил. Мы с Лолочкой ездили в Питер и там в гостинице я встретил одну из моих бывших пассий. У нее была командировка. Мы пообщались и как-то само собой дошло до секса… Решили тряхнуть стариной и вот результат… — Сипинягин горестно посмотрел на ширинку своих джинсов. — Но Лолочка ничего не знает и не должна узнать… У нее пока ничего нет, но насколько я понимаю, ей же надо будет лечиться вместе со мной.

Михаил кивнул — да, обязательно.

— Нужно какое-то нейтральное объяснение, доктор… Например, что я заразился в гостинице от грязного унитаза… Предположим, что до нас в этом номере жил больной человек, он оставил свои микробы на сиденье унитаза, горничная плохо помыла унитаз, а я, когда сел, задел членом за край сиденья и заразился… Такое же может быть, правда?

— Теоретически может, — ответил Михаил, едва сдерживая смех, потому что Фаина, незаметно для пациента, скорчила уморительную гримасу. — Но такое объяснение не очень-то убедительно. Кстати, а кто ваша жена про профессии?

— Врач-косметолог, — с гордостью ответил Сипинягин. — Работает в клинике «Афродита» на Луначарского.

— Врач-косметолог?! — переспросил Михаил. — Ничего себе! А вы знаете откуда обычно приходят в косметологию? Из дерматовенерологии! Я могу придумать объяснение, которое устроит человека, далекого от медицины, но врача и, тем более, дерматовенеролога байкой про унитаз или грязные руки обмануть не удастся. Так что лучше расскажите жене правду.

— Лолочка не дерматовенеролог, она училась на санитарно-гигиеническом факультете, а затем переквалифицировалась в косметологи…

— Из санитарных врачей? — удивился Михаил. — Это невозможно!

— При желании все возможно, — назидательным тоном сказал Сипинягин. — Особенно, если есть связи. Михаил Владиславович, вы сможете придумать версию, в которую поверит санитарный врач?

Он с надеждой посмотрел на Михаила.

— Давайте сначала посмотрим, что там у вас, — сказал Михаил, беря из стоявшей на столе коробки пару резиновых перчаток.