Прикладная венерология

Михаил заглянул в пакет и приятно удивился. Еще никто не благодарил его одновременно односолодовым вискарем двенадцатилетней выдержки и премиальным коньяком. Однако, каковы молодожены! Два сапога пара, один другого стоит… Ну и славно, ведь если оба супруга чувствуют себя виноватыми, то эта история не сможет повредить их браку, потому что никто не станет выступать с обвинениями. Однако, интересно — когда это Лолочка успела изменить своему мужу?

— Я одного только не понял, — сказал Михаил, убрав пакет под стол. — Когда вы успели? Ваш муж сказал, что вы на протяжении всего медового месяца практически не расставались друг с другом.

— Вам я могу рассказать все без утайки, — Лолочка смущенно опустила взор. — Это случилось в поезде, когда мы ехали в Питер. Эдик быстро заснул, потому что ночью мы практически не спали. Заснули только под утро, проспали и чуть не опоздали на поезд. Позавтракать, разумеется, не успели, только выпили кофе на бегу, а мне без завтрака плохо, поэтому я решила сходить в вагон-ресторан, съесть какой-нибудь омлетик с салатиком. Иду и вдруг встречаю та-а-акого мужчину! — Лолочка закатила глаза кверху и поцокала языком. — Настоящий мачо! Зверь! Монстр! Он так на меня посмотрел, что у меня по ногам потекло. Я встала перед ним и ничего сказать не могла, потому что язык отнялся. Но он и так все понял. Взял меня за руку, отвел в какой-то служебный закуток и трахнул так, что у меня глаза чуть не вылезли… Это ничего, что я так откровенно рассказываю? — спохватилась Лолочка и сама же ответила на свой вопрос. — Но мы же с вами врачи, нам можно откровенно разговаривать. Эдик как мужчина меня полностью устраивает, но с этим из поезда… я даже имени его не знаю… был какой-то невероятный секс… водопад эмоций… В ресторан потом не пошла, вернулась на свое место, рухнула в кресло и отрубилась. Эдик спал и не видел, как я уходила и возвращалась. И хорошо, что не видел. Могу представить, какое у меня было тогда лицо… А когда он мне сказал про свою болезнь, у меня чуть сердце не остановилось. Не столько от испуга, сколько от стыда. Мы только что поженились, он меня любит и я его тоже люблю… Мне так стыдно…

Она закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

— Давайте считать, что это был сон, — вкрадчиво сказал Михаил. — Вы заснули в поезде и вам приснилась какая-то ерунда. С кем не бывает?..

«Что лучше — обоюдное покаяние в грехах или обоюдное молчание? — подумал он. — Нет — молчание лучше. Близких людей нужно оберегать от потрясений и неприятных известий. Недаром же говорят, что слово — серебро, а молчание — золото».

Глава четырнадцатая. Турист

Пациент Кижлов, несмотря на свои тридцать четыре года и холостой статус, диагностированный по отсутствию обручального кольца, вел себя крайне смущенно, ну прямо как подросток, впервые узнавший, что любовь дарит не только радости, но и проблемы. Или же как примерный семьянин, верный муж и многодетный отец, позволивший себе «небольшую шалость» после долгих лет идеального добропорядочного поведения. Впрочем, некоторые люди, наслышавшиеся в детстве старых страшилок о венерологах, чрезмерно «зажимаются» на приеме, потому что ждут привлечения полиции, которая станет прорабатывать их контакты, информирования супруга или супруги, а также лечения в закрытом заведении тюремного типа с колючей проволокой на стенах и полицейским постом у входа… Но это все в прошлом. Сейчас пациенты венеролога могут рассчитывать на полную анонимность и абсолютный гуманизм. Больницы тюремного типа остались в прошлом, у полиции появились другие, не менее интересные задачи, а разглашать диагноз даже супругам врачам не позволяет закон. В клинике «Vita longa», где совмещал доктор Зубков, карты его пациентов не сдавались в регистратуру, а хранились в кабинете для обеспечения полной приватности. Единственной формальностью, которую приходится совершать пациентам, является подписание информированного письма, в котором говорится о том, что с момента установления диагноза венерического заболевания и до полного его излечения нельзя вступать в половую связь.

— А что мы станем делать, когда карт станет слишком много, Семен Мартынович? — спросил однажды Михаил у главного врача клиники.

— Поставим в регистратуре железный шкаф с надежным замком, ключ от которого будет только у вас, — пообещал тот и добавил свою любимую присказку. — Много клиентов — это не проблема, проблема, когда их мало.

— У меня, доктор, сифилис, — сказал пациент вместо «здравствуйте». — Какой-то странный и вообще странно, что я заболел…

Факт получения венерического заболевания всегда удивляет и озадачивает. Не удивляются лишь те, кто к этому привык и посещает венеролога так же часто, как ходит в супермаркет за продуктами.

— Обследовались уже? — поинтересовался Михаил.

— Нет, — ответил пациент, смущаясь еще сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда — и так от налившихся краской ушей можно было прикуривать. — Я сам понял, когда увидел…