Приют последней надежды

Смею уверить, о нашем решении Вам будет доложено незамедлительно.

Лорд М. Уильямс

секретарь Британского географического общества.

Любопытно.

Значит, это Генри действует за спиной брата.

Я сложил письмо, и вновь спрятал его в кармане рубашки.

И ведь Артур писал об этом. Сначала ему грозились урезать финансирование, а теперь вообще рассматривают вопрос о снятии с должности руководителя раскопок. «Полнейшее игнорирование наших рекомендаций…» Представляю какое давление он должен испытывать. Но хуже всего то, что без прямого вмешательства Генри тут не обошлось. А судя по тому, что это письмо у меня, а я в воспоминаниях своего персонажа, то Артур знал о роли брата в этой истории.

Как это мерзко.

К горлу опять подступила тошнота.

Эмоции бурлили во мне. Злость, презрение, неловкость, страх, грусть, стыд, запутанность и даже беспомощность – все они, словно змеи, сцепившиеся в клубок, больно жалили меня изнутри, не давая возможности разобраться в причинах их возникновения.

Нужно выйти подышать.

Сделав усилие, я поднимаюсь на ноги и, шатаясь, направляюсь к выходу. Комнатка-то совсем небольшая, но путь до противоположной стены кажется мне вечностью. Ощущения будто воздух вокруг меня застыл, превратившись в желейную массу. Каждый шаг мне дается с усилием.

Мне хочется вернуться домой. Выбраться из этого места. И чем быстрее, тем лучше. Элизабет наверняка волнуется.

Элизабет…

Мысль о ней взволновала меня и заставила сердце биться чаще.

– Мне нужно все объяснить ей, – произношу я вслух, наконец, покинув комнатушку.

За занавеской, что служит дверью, как оказалось, был скрыт темный узкий коридор, заставленный такими же мешками, как и заставленный угол комнаты.

Удивительно только, как я смог преодолеть их, будучи хорошенько подшофе.

Я? Почему собственно я? Артур. Как только Артур смог преодолеть их.

Свернув налево, до меня, наконец, стали доноситься звуки. Я слышал мужской и женский смех, перебивающий играющую на фоне музыку, лязганье тарелок и звон бьющегося о пол (или стены) стекла, будто бы кто-то разом решил избавиться от пресловутого бабушкиного хрусталя, которым нельзя пользоваться, но обязательно необходимо перемывать хотя бы раз в месяц. Я сделал еще пару шагов, и к какофонии звуков добилась ароматная смесь, состоящая из благовоний, табачного дыма, пота, запаха алкоголя и (куда уж без нее в этом прекрасном месте) рвоты. И, как любой другой изысканный аромат, этот не сразу раскрылся и позволил мне насладиться каждой отдельной ноткой по мере приближения, скажем так, к эпицентру того самого амбре, до которого было рукой подать. Сейчас нас разделяла лишь еще одна штора вместо входной двери.

Знаете, проснувшись в чулане в состоянии алкогольного отравления, не было необходимости долго гадать о месте, в котором я очутился. Но все-таки по наивности душевной или каким-то другим соображениям, мне очень хотелось верить в собственное заблуждение. Очень хотелось… До тех самых пор, пока не вдохнул полной грудью царящий в этом месте смрад. Вывод однозначен: место злачное. Но вот на сколько, это мне еще предстоит выяснить. Какая-то часть меня, видимо та, которая прекрасно осознавала, где мы находимся, надрывно простонала, не желая приоткрывать завесу этой своей постыдной тайны.

– Но, дорогой Артур, – произнес я вслух, – у меня нет, ни желания, ни времени потакать твоим слабостям, – и, не позволяя себе останавливаться на этом даже на секунду, резко отдернул штору в сторону и сделал шаг в царящий за ней полумрак.

Глава 25

Как бы эффектно не выглядело мое появление со стороны, внимание к себе я привлечь не смог. Никто из присутствующих (а их было много) в зале даже усом не повел, стоило мне только показаться в дверном проеме. Не то, чтобы я рассчитывал на иной исход… Но я так драматично отдернул ту штору… Что ж очевидно у каждого тут были дела по важнее.

Как и предполагал, я оказался в месте, напоминающем собой что-то среднее между одним из тех опиумных притонов, что выросли, как грибы после дождя, стоило только Британии сунуться в Индию и типичным лондонским борделем средней руки.

Само по себе не большое помещение было поделено на части ширмами, выполненными в китайском стиле (судя по рисункам журавлей и пионов на них) и заставлено невысокими столами. Лавок или стульев не было. Их роль выполняли знатно истрепавшиеся подушки с огромным количеством разных по размеру пятен, происхождение которых известно одному лишь Богу.

Мне нужно хорошенько все обдумать, придумать какой-нибудь план действия, понять, что мне делать дальше и как вести себя. Но сначала необходимо выбраться от сюда.

Осмотревшись по сторонам, я смог заметить еще один проем, который возможно вел наружу. Попытка не пытка.