Приют последней надежды

Пещера оказалась небольшой, вытянутой и узкой; стены ее были покрыты инеем, а пол усыпан скрипучим снегом. Внутри довольно светло и источник этого света – зажженные керосиновые лампы, висящие на ржавых цепях под самым потолком. Они бились под напором обезумевшего, пойманного в каменную ловушку ветра, но не гасли и, казалось, лишь сильнее прирастали к потолку, протяжно скрипя своими цепями. Как упоминалось ранее: одной стены не было. Вместо нее была огромная зияющая дыра со свисающим снежным козырьком, выходящая на горные вершины. Вечернее небо медленно погружалось в ночь, затянувшись темно-фиолетовой парчой, дополненной яркой россыпью мелких звезд. Этот вид (или все же морозный воздух) захватывал дух, но настоящей причиной моего ошеломления стало кое-что другое. Было внутри пещеры кое-что, что сразу же приковало к себе мое внимание. Огромный каменный саркофаг украшенный мелкими скульптурами, резьбой и письменами был высечен из цельного куска горной породы и буквально вырастал из недр самого сердца пещеры.

В какой-то момент ветер резко стих, и в пещере воцарилась гробовая тишина. Было ли так задумано создателями игры, или алгоритм управления воздушными массами действительно в тот миг изменил направление ветра, я не знаю. Но факт остается фактом: стоило мне подойти к саркофагу, как атмосфера внутри пещеры изменилась. Стихли жуткие завывания ветра, а вместе с ним и лязганье проржавевших цепей. Морозный воздух, до того больно жалящий мои руки и щеки, наполнился теплом и ароматом горящих ламп и теперь приятно обволакивал меня, согревая. Странно, но чем ближе я был к саркофагу, тем теплее мне было, словно он сам являлся источником этого тепла.

Я приближался к нему все ближе и ближе. Снег скрипел под моими ногами, а тени, которые я отбрасывал на стены пещеры, молчаливо тянулись вслед за мной. Все кроме одной.

Элизабет.

Она уже находилась у саркофага и теперь ждала меня, указывая рукой на него.

Это ведь благодаря ее помощи я оказался тут. Если бы не ее подсказка, то я просто развернулся бы и ушел. Она приложила столько усилий, чтобы я смог найти его, этот саркофаг. Но почему? Почему он так важен для нее? Или он важен Артуру? Кого я в нем найду? Кто покоится тут?

Король под горой…

Точно. Герой, что ждет своего часа.

Я подошел ближе и заметил, что Элизабет указывает не на саркофаг, а на что-то, что было воткнуто в щель между его крышкой и стенкой. Что это?

Услышь я вовремя шаги за своей спиной, то, возможно, узнал бы ответ на этот вопрос. Но история не имеет сослагательного наклонения. Был ли у меня шанс повернуть эту историю в другое русло, мы не узнаем никогда. Но, честно, думаю, что нет. Мое состояние уже тогда оставляло желать лучшего, я еле держался на ногах, и вряд ли смог бы сдвинуть плиту саркофага, до того, как проклятые видения накроют меня с головой, словно цунами во время тайфуна. Я слишком долго сопротивлялся судьбе и ее планам, поэтому не удивился бы, узнав, что прилетевший со спины удар по голове был делом ее скользких рук. В какой-то мере я даже был рад этому. «Наконец-то отдохну», – подумалось мне, падая на холодные камни пещеры.

Глава 24

Прошла ли хотя бы секунда с того момента, как кто-то оглушил меня ударом по голове? Я не уверен. Все произошло слишком быстро. Вот я стою на ногах в наполненной морозным воздухом пещере, а вот уже лежу в душной наполненный песчаной пылью комнате. Не уверен даже, что тот удар был на самом деле. Единственное в чем я уверен, так это в том, что на этот раз не было никакой пустоты. Не было той вязкой невесомости, в которую я был погружен, впервые окунувшись в воспоминания героя. Не было звуков и ярких вспышек. Не было ничего…

Ничего, кроме подступившей к горлу тошноты.

Я открыл глаза. Меня била дрожь, а голова кружилась. В надежде избавиться от нее, я резко поднялся, зажмурился и обхватил свою голову руками, наивно полагая, что так смогу остановить головокружение.

Будто бы это могло помочь.

Мне стало хуже. Рвотные позывы усилились, и сдерживать их у меня не было ни желания, ни сил. Заметив около себя деревянное ведро, я не придумал ничего лучше, как приспособить его под свои нужды.

Может ли организм испытывать более отвратительные ощущения, чем те, что он испытывает при рвоте? Вообще-то, думаю, может. Но согласитесь, это тоже весьма неприятно. В реальной жизни (если верить моим воспоминаниям) я почти полностью отказался от алкоголя, ибо последствия, которые несло в себе алкогольное отравление (а речь сейчас о тошноте и рвоте, уж простите), были слишком тяжелыми для меня.

И вот страшась и избегая мучительных последствий в реальной жизни, я, скрючившись, сижу возле ведра в мире виртуальных воспоминаний, пока мое тело, содрогаясь в такт желудку, извергает горькую смесь, состоящую из желчи и чего-то еще. Мои глаза слезятся, тело обливается потом, а единственное на что я способен, так это мысленно проклинать это чертово тело, этот чертов мир и его чертовых создателей.