Прячься

Потому-то они и сидят в «Додже», спрятав «Дезерт Игл» и «Ругер» в походный баул на заднем сиденье вкупе с банкой отбеливателя, бутылкой бензина для зажигалок и несколькими коробками непромокаемых спичек.

Стефани посмотрела на Нестора. Продолжает жевать губу. Взгляд его метался туда-сюда, наблюдая, как ничего не подозревающие родители треплются и смеются. Потянувшись к нему, Стефани ласково положила ладонь ему на затылок. Его коротко подстриженные черные волосы покалывали ладонь. Она всегда любила это ощущение. Особенно когда его голова у нее между ног. Оно электризовало ее. Даже заставила Нестора поклясться никогда не отращивать волосы.

Она бережно ласкала его голову, разминая кожу ниже щетины, и тут же ощутила, как он успокаивается. Повернувшись к ней, Нестор улыбнулся, а потом наклонился и поцеловал, крепко и с любовью.

— За Криса, — сказал он.

— За Криса, — эхом откликнулась Стефани.

Послышался звонок, и двери школы распахнулись. Очень скоро оттуда хлынет орава детей — спиногрызов с яркими рюкзачками, расписанными единорогами, собачками и супергероями. Снова достав телефон, Стефани нашла фотографию Рейчел Марин, которую прислала Изабель. Как выглядит ее дочь Меган, неизвестно, так что, прежде чем перейти к действию, придется подождать появления Рейчел.

Но дети все не выходили. Родители не бросались обнимать своих чад с зарумянившимися на морозе щеками, едва виднеющихся из-под семи одежек, варежек и шапок. Нестор и Стефани ждали. «Где же все дети?!»

Стефани ощутила, как вдоль хребта потекли капли холодного пота. Неужто прозевали Рейчел Марин? Неужто есть другой выход?

— Вон, — постучал Нестор ее по плечу, указав на двери школы. — Выходит.

И действительно, Рейчел Марин покидала школу, неся на руках дочь, спрятавшую лицо у нее на плече. Руки и ноги девочки болтались. Должно быть, проскользнула в школу за Меган, когда они не смотрели. Она оказалась единственной родительницей, шагающей через школьный двор. Легкая жертва.

Стефани глаз не сомкнула всю ночь, гадая, удастся ли им на самом деле провернуть все это. Убить не только Марин, но и ее дочь.

И теперь, увидев обеих, Стефани не ощутила ни малейших колебаний. Как только воздух содрогнется от первого выстрела, все бросятся врассыпную. Будет вполне достаточно времени, чтобы всадить в Марин пулю-другую для верности. И пикнуть не успеет.

Потом они сожгут тачку и окажутся на Бермудах, прежде чем копы хотя бы сообразят, что к чему. И кто знает? Может, и вовсе останутся за границей. Заведут семью. Поменяют имена. Забудут прошлое. Для них открыт весь мир. Имея 150 тысяч зелени, можно позволить себе что угодно.

Натянув кожаные перчатки, Стефани и Нестор перетащили баул на переднее сиденье. Расстегнув молнию, Нестор извлек «Дезерт Игл». А Стефани, достав «Ругер», сунула его в нишу для ног.

— Готов? — спросила Нестора.

— Готов.

Когда Рейчел Марин, пересекавшая двор с дочерью на руках, оказалась не более чем в двух десятках футов от «Доджа», Нестор и Стефани покинули авто. Нестор держал ствол у бедра. Стефани подняла «Ругер» вертикально. Ей было до фонаря, увидит ли их кто-нибудь. Крики придутся даже на руку. Крики всех разгонят. А паникующие свидетели будут давать потом чудовищно противоречивые показания.

Они зашагали к Рейчел Марин. Она что-то нашептывала девочке. Девочка выглядела какой-то уж чересчур легкой. Чуть ли не тряпичной. Стефани подумала, что такая сучка, наверное, морит детей голодом, только бы сэкономить.

Переглянулась с Нестором. Пора поплясать.

Но на подходе к Марин под ложечкой у Стайнман вдруг засосало от ужаса. Что-то тут не так. Волосы у девочки выглядят… ненатурально. И тут до нее дошло: Марин несет вовсе не дочь. У нее в руках кукла величиной с ребенка. Стефани в полнейшем недоумении воззрилась на куклу с громадными глазами-пуговицами и пришитой на лицо улыбкой.

Но, не успев даже поднять глаз, Стефани ощутила, как в грудь вонзаются стрелки, и тело вдруг молнией прошили пятьдесят тысяч вольт. Заверещав, Стефани выронила «Ругер» и рухнула на землю.

Нестор в шоке воззрился на нее, и, прежде чем Стефани успела его предупредить, трое мужчин в куртках департамента полиции Эшби оттолкнули Нестора в сторону. «Дезерт Игл» взмыл в воздух и с лязгом упал на каменный тротуар. Такой боли Стефани не ощущала ни разу в жизни. Не могла даже шелохнуться. Выдавить хоть слово. Один из мужчин уперся Нестору коленом в спину, придавив его к земле. Другой держал за ноги, а третий сковал его руки наручниками за спиной. Стефани увидела, что подбородок Нестора рассечен от удара лицом о мостовую. Одного этого было бы для нее достаточно, чтобы кого-нибудь прикончить.

«Они сделали больно моему любимому», — подумала она, ощутив, как колено упирается в спину и ей.

Стефани с натугой подняла голову. Увидела офицера департамента полиции Эшби с «Тазером»[48] в руке. А еще Марин с диковинно бесстрастным лицом. Марин направилась к «Доджу» Стайнман. Стефани беспомощно смотрела, как Марин сунула руку в колесную нишу правого переднего колеса, пошарила и достала металлическую коробочку.