Превыше Магии

Я рад, если Хоркис, наконец, нашел себе женщину, пусть даже на время. Чистокровные эльфийки, в большинстве своем, к оркам относятся с брезгливым пренебрежением. Орчанок же и полукровок орочьего происхождения в Эльфийском Лесу мало, а свободных практически нет совсем. При условии того образа жизни, что мы с Хоркисом ведем, без конца куда-то уходя из города и подолгу отсутствуя, его шансы найти себе постоянную спутницу очень малы. Давно известно, что анатомия и физиология всех трех рас нашего Мира идентична, хоть и имеет существенные расовые особенности. Но вот, возможна ли полноценная физически половая связь между Хоркисом и Умой? Хотя, говорят, что в Эльгноморе, «Заведение для мужчин», где в основном работают орчанки, посещают и гномы. Значит, сексуальные отношения между такой парой, в принципе, осуществимы.

Ума во время пережитой катастрофы потеряла всех своих близких. Может поэтому она, кроме Хоркиса, привязалась еще и к Эли, как будто не замечая ее необычного внешнего вида и поведения. Ума, видя бытовую неприспособленность Эли, воспринимала ее как младшую родственницу, стараясь помочь на привалах. Эли, видимо впервые столкнувшись с таким доброжелательным отношением к себе со стороны сородича, была ей очень благодарна. Было видно, что между ними завязывается настоящая дружба. Я это всячески поощрял. Ведь я-то уйду домой, в Лес, и хорошо бы, чтоб у девчонки здесь появился кто-то близкий. Она мне нравилась, и я искренне переживал за ее дальнейшую судьбу.

Остальные гномы превратились для меня в безликую, серую массу. Они держались обособленно и от Умы с Эли, и, уж тем более, от меня с орком. Эти угрюмые бородачи, вели себя особенно отчужденно по отношению ко мне. Гномы исподтишка поглядывали на меня недобро, с непреодолимым страхом и ужасом. Моя магическая мощь ошибочно принималась ими за ярость, торжество полученным результатом за гордыню, уверенность в себе за требование покорности. От меня зависела их жизнь, но вместо благодарности гномы меня боялись и старались близко ко мне не приближаться. Даже Хоркис, на моем фоне, перестал их сильно пугать, и они предпочитали что-либо просить или спрашивать у него. Меня, кстати, это очень устраивало.

Единственный из гномов, кто меня не сторонился и не боялся — это Шон. С ним мы немного посекретничали и выяснилось, что тогда, в пещере, во время нашего с Хоркисом пленения, он, не застав нас на месте и ни от кого не получив ответ на вопрос, где мы, понял, что дело плохо. Медлить нельзя. Сумев обмануть охрану Повелителя, он незаметно пробрался в его покои и, метнув свои дротики, избавился и от Нила, и от случайного свидетеля. Вслед за этим он хотел было обшарить все прилегающие помещения, в надежде отыскать нас, но его спугнули голоса гномов, приближающиеся к покоям Повелителя. Шон решил, что вернется позже, как только представится случай. Но, именно в тот момент началось землетрясение, и он вынужден был спасаться, вначале от летящих камней, а затем от захлестнувшей все вокруг бешеной волны.

На одном из привалов, ко мне, Эли, Хоркису и Уме, расположившихся, как обычно, немного в стороне от толпы гномов, присоединился Шон.

— Я, конечно, понимаю, что этим гномам трудно, — поделился Шон своими впечатлениями, — они потеряли дом, близких, впереди неизвестность, но, все равно, они ведут себя не как взрослые гномы, а как плохо воспитанные дети. Такое слабодушие, уныние, беспомощность и пассивность меня удивляют. К тому же, они ужасно невежественны и подозрительны.

— Это объясняется тем, — попробовала защитить своих сородичей Эли, — что они привыкли во всем полагаться на своего Повелителя. Повелитель считал, что мелочей не существует и вникал во все, даже несущественные вопросы, всегда сам принимал решения и строго следил за их выполнением. Инициатива никогда не поощрялась, даже, скорее, наказывалась.

— Но это же неразумно, — возразил ей Шон, — один гном не может хорошо разбираться во всех вопросах и уследить за всем происходящим, даже если этот гном — Повелитель!

— С этим трудно поспорить, но Повелитель никому не доверял и считал, что он может все, и только от него зависит благополучие гномов в нашем поселении, — тяжело вздохнула Эли, то ли осуждая проводимую политику, то ли скорбя о потери отца.

— Хорошо, что наш-то Повелитель не такой, и мы живем по другим правилам. Я надеюсь, все вы сумеете это оценить, когда мы доберемся до нашего поселения, — подвел итог этому разговору Шон.

А вот Фед, хотя и боялся меня, однако исподтишка все время так и норовил оказаться рядом с Эли и затеять с ней разговор. Она в такие моменты старалась держаться ко мне поближе и отвечала Феду односложно, давая понять, что не расположена к общению. Фед, как будто этого не замечал, и мне, в таком случае, приходилось бросать на него недовольный, угрюмый взгляд, под которым он тут же куда-то исчезал. Кольцо Повелителя я у него пока что не отбирал, решив, что раз Эли кольцо не хочет, значит, и я не буду заморачиваться на эту тему.