Превращения Арсена Люпена

– Чего это вы тут ошиваетесь, ребята? Следите за домом Брежака?

– Уже добрых два часа, – надменно произнес Жодо. – Появление Марескаля, полицейская суета, уход Орели – мы все видели.

– И что?

– И то, что я думаю, будто вы замешаны во всей этой истории и ловите рыбку в мутной воде, так что теперь Орели бежит с вами, пока Брежак бодается с Марескалем. Ну конечно, отставка… Арест…

– Брежак только что застрелился, – произнес Рауль.

Жодо даже подскочил:

– Ого! Брежак… Брежак умер!

Рауль увлек их поближе к церкви.

– Слушайте меня, вы оба. Я запретил вам вмешиваться в это дело. Ты, Жодо, убил старика д’Асте, убил мисс Бейкфилд и стал свидетелем гибели братьев Лубо, твоих друзей, компаньонов и сообщников. Не выдать ли мне тебя Марескалю?.. А ты, Гийом, должен знать, что матушка твоя за внушительную сумму продала мне все свои секреты при условии, что тебя оставят в покое. Я пообещал, но обещание мое относится к прошлому. Если ты снова пойдешь по кривой дорожке, мое обещание потеряет силу. Так что, мне сломать тебе другую руку и выдать Марескалю?

Озадаченный, Гийом хотел было пойти на попятную. Но Жодо заартачился:

– То есть вам достается сокровище, я правильно понял?

Рауль пожал плечами:

– Ты все еще веришь в сокровище, приятель?

– Верю, как и вы. Вот уже двадцать лет, как я жду его, и сколько бы вы ни старались, я не позволю стащить его у меня.

– Стащить у тебя! Сначала ты должен узнать, где оно находится.

– Я не знаю… но и вы не знаете, равно как и Брежак. А вот крошка знает. И поэтому…

– Хочешь, мы его поделим? – со смехом промолвил Рауль.

– Не трудитесь. Я прекрасно смогу и сам забрать свою долю, причем немалую. И пускай берегутся те, кто попытается мне помешать. У меня на руках больше козырей, чем вы можете себе представить. До скорого, я вас предупредил.

Рауль смотрел им вслед. Разговор оставил неприятный осадок. Какого черта этот зловещий хищник сюда заявился?

– Ладно, – махнул он наконец рукой, – если он хочет бежать за авто все четыреста километров, то пускай прокатится на одном из тех маленьких экскурсионных паровозиков!..

На следующее утро Орели проснулась в светлой комнате; в окне, возвышаясь над садами и огородами, виднелся темный и величественный силуэт собора Клермон-Феррана. Бывший пансион, расположенный на пригорке и превращенный в санаторий для выздоравливающих, предоставил ей укромное и наиболее подходящее для восстановления сил убежище.

Недели протекали в мире и спокойствии. Орели не разговаривала ни с кем, кроме старой кормилицы Рауля, гуляла в парке и часами предавалась мечтам, глядя в сторону города или холмов Руайя, нижних отрогов горной вершины Пюи-де-Дом.

Рауль ни разу не приехал навестить ее. У себя в комнате она находила цветы и фрукты, которые приносила туда кормилица, а также книги и журналы. Рауль же прятался на узких тропках, извивавшихся среди виноградников, что раскинулись на соседних холмах. Он издалека наблюдал за девушкой и мысленно обращал к ней речи, дышавшие возраставшей с каждым днем страстью.

По движениям девушки, по ее плавной походке он догадывался, что жизненные силы возвращаются к ней, подобно тому как поток свежей воды устремляется в пересохший источник. Ужасные часы, зловещие лица, трупы и преступления постепенно погружались во мрак, и поверх забвения расцветало спокойное счастье, безмятежное, инстинктивное, не зависящее ни от прошлого, ни от будущего.

– Ты счастлива, барышня с зелеными глазами, – говорил Рауль. – Счастье – это состояние души, позволяющее жить настоящим. Горе питается дурными воспоминаниями и надеждами, но Орели уже не станет жертвой их обмана, а счастье – оно здесь, сегодня, в мелочах повседневной жизни, и оно превращает их в повод для радости и покоя. Значит, ты счастлива, Орели. Когда ты собираешь цветы или отдыхаешь в шезлонге, у тебя довольный вид.

На двадцатый день Рауль в письме предложил ей на следующей неделе совершить утреннюю прогулку на автомобиле. Ему необходимо было сообщить ей нечто важное.

Она без колебаний согласилась.

И вот однажды утром она зашагала по каменистым тропинкам, которые вывели ее на проезжую дорогу, где ее ждал Рауль. Завидев его, она внезапно остановилась, смущенная и встревоженная, словно женщина, которая в некую торжественную минуту спрашивает себя, куда она идет и куда влекут ее обстоятельства. Рауль подошел к ней и знаком велел молчать. Он намеревался говорить сам.

– Я не сомневался, что вы придете. Вы знали, что нам необходимо увидеться, потому что трагическая история еще не окончена и некоторые вопросы пока остаются без ответа. Какие? Для вас это не столь важно, не так ли? Вы поручили мне все уладить, все привести в порядок, все решить и все сделать. Так что вы просто подчинитесь мне. Позволите вести вас за руку и, что бы ни случилось, не испугаетесь. Со страхом покончено, с тем страхом, который тревожит вас и воскрешает дьявольские видения. Я прав? Вы улыбнетесь грядущим событиям и встретите их как друзей.