Преступный мир и его защитники

С найденного трупа было снято несколько фотографий, но, несмотря не предъявление их окрестному населению, убитый никем не был опознан, и в течение двух лет его имя оставалось тайной для судебного следствия.

В январе 1899 г. старорусской уездной полиции случайно стало известно, что несколько месяцев тому назад в деревню Пеньково Старо-Русского уезда приезжала какая-то старуха Анна Киселева и хвалилась знакомым, что дочь ее сделалась певицей и, овдовев в последнее время, может снова выйти замуж.

Одновременно с этим полиция узнала также, что крестьянка Екатерина Павлова проговорилась как-то своим знакомым о том, что найденный на Дубовицком поле в 1896 г. мертвый человек и есть первый муж дочери Киселевой. По ее намекам оказывалось, что он был преднамеренно убит в Петербурге, а затем для сокрытия следов преступления его перевезли в сундуке в Старую Руссу.

— Стоит только мне захотеть, и я всегда могу получить деньги от певицы Коноваловой за то, что хорошо спровадила ее мужа, — загадочно говорила Павлова.

На проведенном по этому поводу следствии обнаружилось, что с ноября 1896 г. в Старой Руссе, часто меняя квартиру, проживали крестьянка Анна Коновалова, зарегистрированная в участке как «певица», и ее подруга Екатерина Павлова. Обе часто выезжали в Петербург, вели разгульный образ жизни и слыли особами легкого поведения.

Узнав, что у Коноваловой действительно в начале декабря 1896 г. пропал без вести муж, полиция предъявила его матери и сестре, проживающим в Петербурге, фотографический снимок с найденного около Старой Руссы трупа. Присмотревшись к изображению на карточке убитого человека, обе женщины тотчас же признали в нем исчезнувшего крестьянина Петра Коновалова.

Выяснилось, что семейная жизнь Коновалова сложилась очень неудачно. Жена его, Анна, вскоре же после свадьбы обзавелась любовником, бросила мужа и ступила на скользкий путь порока. Прельстившись вольной, беспечной жизнью, она падала все ниже и ниже, пока наконец не превратилась в одну из «этих дам», продающих свои ласки каждому встречному.

В первых числах декабря 1896 г. Коновалов сказал своей матери, что беспутная жена просит у него отдельный вид на жительство и что он собирается поехать к ней, чтобы обсудить этот вопрос. 5 декабря он отправился по приглашению жены к ней на квартиру и с того времени уже более домой не возвращался.

Через два дня после этого в Старую Руссу приехала с утренним поездом из Петербурга подруга Коноваловой, Екатерина Павлова, и привезла с собой огромный тяжелый сундук. Подрядив на вокзале извозчика, она отправилась в деревню Большое Вороново и свалила сундук во дворе знакомого крестьянина. Затем таинственный сундук был отвезен в деревню Жилой Чернец, где проживал отец Павловой, Павел Анисимов.

Загадочное исчезновение мужа Коноваловой, путешествие со странным сундуком ее подруги и, наконец, находка трупа в окрестностях Старой Руссы — все это подтверждало подозрение о причастности Анны Коноваловой к убийству своего мужа, и в том же году, 19 февраля, она была арестована.

Когда ей показали снимок найденного около Старой Руссы трупа, она, не выдержав, тотчас созналась в своем преступлении. Да, она виновата в ужасной смерти мужа. С ее ведома Екатерина Павлова и ее дальний родственник, Дмитрий Телегин, накинули петлю на мужа и задушили его. Знавшая об убийстве мать Коноваловой после дала свой сундук, и Павлова увезла в нем труп.

В результате к уголовной ответственности помимо Коноваловой были привлечены также Дмитрий Телегин, Екатерина Павлова, ее отец и Анна Киселева.

Рассмотрение дела продолжалось четыре дня и привлекло в зал Санкт-Петербургского окружного суда многочисленную публику.

Заседание открылось чтением обвинительного акта. Монотонным голосом председательствующий зачитывает подробное описание обстоятельств, при которых был найден труп Коновалова в 1896 г.

Жена убитого начинает все более и более волноваться, у нее вырываются истерические крики, и наконец она падает в обморок. Чтение акта прерывается, подсудимую приводят в чувство, успокаивают. Далее она сидит безмолвно, и только багровый цвет лица выдает ее внутреннее напряженное состояние.

На вопрос председателя, признает ли она себя виновной в предумышленном лишении жизни ее мужа, Анна Коновалова тихо произносит: «Виновата». Так как другие подсудимые на предварительном следствии отрицали свою виновность, то они на время удаляются из зала. Слово предоставляется Анне Коноваловой. Прерывающимся голосом, беспомощно оглядываясь вокруг себя, она начинает рассказывать историю своей жизни.