Преступление и наказание, Часть 5

At last, in a horribly hoarse, broken voice, she began, shrieking and gasping at every word, with a look of growing terror.	Наконец, страшным, хриплым, надрывающимся голосом она начала, вскрикивая и задыхаясь на каждом слове, с видом какого-то возраставшего испуга:
"In the heat of midday!... in the vale!... of Dagestan!...	В полдневный жар!.. в долине!.. Дагестана!..
With lead in my breast!..."	С свинцом в груди!..
"Your excellency!" she wailed suddenly with a heart-rending scream and a flood of tears, "protect the orphans!	Ваше превосходительство! - вдруг завопила она раздирающим воплем и залившись слезами, -защитите сирот!
You have been their father's guest... one may say aristocratic...."	Зная хлеб-соль покойного Семена Захарыча!.. Можно даже сказать аристократического!..
She started, regaining consciousness, and gazed at all with a sort of terror, but at once recognised Sonia.	Г'а! - вздрогнула она вдруг, опамятовавшись и с каким-то ужасом всех осматривая, но тотчас узнала Соню.
"Sonia, Sonia!" she articulated softly and caressingly, as though surprised to find her there. "Sonia darling, are you here, too?"	- Соня, Соня! - проговорила она кротко и ласково, как бы удивившись, что видит ее перед собой, -Соня, милая, и ты здесь?
They lifted her up again.	Ее опять приподняли.
"Enough!	- Довольно!..
It's over!	Пора!..
Farewell, poor thing!	Прощай, горемыка!..
I am done for!	Уездили клячу!..
I am broken!" she cried with vindictive despair, and her head fell heavily back on the pillow.	Надорвала-а-ась! - крикнула она отчаянно и ненавистно и грохнулась головой о подушку.
She sank into unconsciousness again, but this time it did not last long.	Она вновь забылась, но это последнее забытье продолжалось недолго.
Her pale, yellow, wasted face dropped back, her mouth fell open, her leg moved convulsively, she gave a deep, deep sigh and died.	Бледно-желтое, иссохшее лицо ее закинулось навзничь назад, рот раскрылся, ноги судорожно протянулись. Она глубоко-глубоко вздохнула и умерла.
Sonia fell upon her, flung her arms about her, and remained motionless with her head pressed to the dead woman's wasted bosom.	Соня упала на ее труп, обхватила ее руками и так и замерла, прильнув головой к иссохшей груди покойницы.
Polenka threw herself at her mother's feet, kissing them and weeping violently.	Полечка припала к ногам матери и целовала их, плача навзрыд.
Though Kolya and Lida did not understand what had happened, they had a feeling that it was something terrible; they put their hands on each other's little shoulders, stared straight at one another and both at once opened their mouths and began screaming.	Коля и Леня, еще не поняв, что случилось, но предчувствуя что-то очень страшное, схватили один другого обеими руками за плечики и, уставившись один в другого глазами, вдруг вместе, разом, раскрыли рты и начали кричать.
They were both still in their fancy dress; one in a turban, the other in the cap with the ostrich feather.	Оба еще были в костюмах: один в чалме, другая в ермолке с страусовым пером.
And how did "the certificate of merit" come to be on the bed beside Katerina Ivanovna?	И каким образом этот "похвальный лист" очутился вдруг на постели, подле Катерины Ивановны?