Престол Немедии

Предыдущие два дня были наполнены лихорадочным обдумыванием плана спасения наследника престола. По просьбе Ринги Ревенд встретился с Агритасом, и легкомысленный сын графа, даже не задумавшись, подтвердил, что мальчик действительно находится у его отца. Агритас рассказал, что один из заговорщиков случайно увидел наследника в какой-то грязной харчевне, да еще и переодетого в платье девочки, но все равно узнал сына Нимеда и, едва веря в такую удачу, привел ребенка прямиком к Корнелиусу. Полируя ногти специальной пилочкой, Агритас пожаловался, что его жизнь, и так достаточно унылая из-за вечных претензий отца, после этого события привратилась в сущий кошмар. Граф стал зануден, как кукушка, твердит только о близкой возможности захватить власть, уже делит со своими сторонниками будущие посты и не отпускает сына в горы на охоту в предверии готовящегося переворота. Поведав это, Агритас же забыл о принце и пустился в описание интимных прелестей одной дамы, наслаждаясь пыланием ушей более скромного приятеля.

Начались долгие споры и обсуждения. Планы предлагались один другого невыполнимее. Наконец, Конану это надоело, и он сообщил, что воспользуется своим воровским опытом и просто заберется в дом графа, чтобы выкрасть мальчика. С собой варвар решил взять Мораддина на случай непредвиденной драки. Дорогу к жилищу графа должен был показать мэтр Бебедор – пылкого Ревенда решили не ввязывать в столь щекотливое дело, как тайное проникновение в дом его патрона.

Ринга с готовностью одобрила решение Конана. Вообще, после визита к барону Вику рабирийка вела себя не совсем обычно. Она рассеянно бродила по дому, на ее губах играла мечтательная улыбка, глаза затуманивались. Ринга никем не командовала и не препиралась с киммерийцем. Конану стало даже неуютно, когда, после весело проведенного вечера в компании Ревенда и нескольких бутылей вина, результатом которого стала перебитая во время демонстрации приема «атакующий демон» посуда Сезии, выломанная дверь в спальню Ильмы и неуклюжая попытка перебравшего племянника философа соблазнить Ингоду, Ринга не обрушилась на варвара с обычными попреками, а просто махнула рукой и попросила Сезию приготовить огуречный рассол для забившегося от стыда в кладовку неудачливого любовника. Мораддин все больше молчал и предпочитал проводить время в обществе высокоученого мэтра Бебедора.

…Сейчас варвар, полугном и философ были на подходе к особняку графа Корнелиуса. Неподалеку, укрывшись в темном переулке, их ждал Трим, держа в поводу трех коней. Мэтр Бебедор подслеповато щурил глаза в слабом свете масляных фонарей, освещающих ночью аристократический квартал Бельверуса. Окна многих домов были освещены, несмотря на ночь – здешние обитатели ложились поздно, избавленные от необходимости вставать с петухами, чтобы заработать на хлеб.

– Ну, где же дом Корнелиуса? – нетерпеливо спросил Конан. – Мы тут кружим уже невесть сколько времени, так недолго и на стражу напороться!

– Сейчас… сейчас… – бормотал философ, осматривая очередной особняк. – Были там львы у входа или тигры?.. А, нет, эти… с крыльями… грифоны.

– Грифонов мы уже прошли, – сообщил Мораддин.

– Да? – удивился Бебедор. – Надо же, а я не заметил. Там еще балкон над дверью должен быть, и поддерживают его такие полуобнаженные женщины…

– Женщин еще не было! – твердо сказал Конан. – Давайте дальше искать.

Наконец, мэтр остановился и указал на один из домов.

– Вот этот! – уверенно произнес Бебедор.

– Но здесь у входа птицы! Это грифы! – недоуменно сказал Мораддин.

– Ну, грифы, грифоны – какая разница? – раздраженно отмахнулся философ.

– А женщины где? – варвар крутил головой в поисках обещанных мэтром полуобнаженных красавиц, но видел лишь мускулистых воинов в полном облачении, подпирающих своими могучими плечами широкий балкон с ажурной решеткой.

– Может, там и не женщины были, – пожал плечами Бебедор. – Но балкон-то есть!

– А ты уверен, мэтр, что это действительно дом графа Корнелиуса? – опасливо поинтересовался туранец.

– Конечно, уверен! – обиженно заявил философ. – На память я, слава Митре, пока не жалуюсь!

– Балкон – это хорошо… – задумчиво протянул Конан. Наклонившись, он скомандовал:

– Давай, Мораддин, лезь!

Туранец в растерянности потоптался на месте, потом, догадавшись, чего от него ждут, залез на плечи киммерийца. Конан с некоторым трудом распрямился.

– Ну и тяжел же ты, даром что гном! – сипел варвар, пока Мораддин поднимался на ноги у киммерийца на плечах. Достав руками до решетки, полугном ловко подтянулся и взобрался на балкон. Конан бросил ему веревку, Мораддин привязал ее к решетке, и вскоре северянин был рядом с другом. Философа внизу уже не было – он отправился обратно к Триму дожидаться возвращения похитителей.

Балкон вел на галерею, соединяющую два крыла дома. Где прячут принца, Агритас не сказал, но Мораддину удалось незаметно выпытать у Ревенда, где в этом доме находятся личные покои хозяев. Полугном рассудил, что ребенка, скорее всего, граф постарается держать под боком.