Преподаватель

Картина, висевшая на стене, маячила и до боли раздражала, тогда Ник перевернул её лицевой стороной к стене, продолжая собирать мусор от разбитой мебели. Так она, казалось, перестала существовать в его мире.

Вернувшись домой к матери, Джейн, игнорируя вопросы упала на кровать, закрыв глаза и притянув колени к себе. Обмякшее тело, казалось, больше не чувствовало ни холода, ни тепла, ни колышущей тревоги, только бесконечную пустоту и боль, что пронизывала грудную клетку, заставляя без устали задыхаться. Иногда накатывал приступ истерики, девушка кричала в подушку и заливала слезами волосы, а иногда смирно лежала на боку, поглядывая на ветку, ковыряющую окно.

Миссис Морел время от времени приносила еду, сотрясая комнату бесконечными вопросами, в которые студентка даже не хотела вслушиваться. Единственным, что за несколько дней девушка сказала матери, была просьба купить медицинскую маску, которую Джейн позже надела прямо в комнате и лежала в ней как за маленьким щитом, спрятавшись от проблем и трагедий.

Сердце матери с каждым днём разрывалось всё больше, а уверенность в скором выздоровлении дочери всё стремительней покидало. Ни успокоительные, ни любимые лакомства — ничего не помогало миссис Морел хотя бы поговорить и узнать о причинах столь бурного психоза. Тогда она набрала номер старой знакомой, нервно лепеча в трубку:

— Привет, дорогая, твой сын рядом? Позови его, пожалуйста, это срочно. — свободная рука перебирала фрукты в вазе, меняя местами спелые плоды, пока наконец не раздался мужской голос — Луи, ты не мог бы прийти, как можно скорее, кажется, что-то случилось, она ничего не говорит, не есть, я очень волнуюсь, пожалуйста, помоги.

Живущий рядом, парень примчался через десять минут и сразу же угодил в лапы истеричной женщины, что ждала его прямо у входной двери.

— Забери её, если можешь, или я могу уехать, чтобы не мешать вам, но надо что-то делать, это ненормально. — Луи выставил вперёд ладонь, успокаивая женщину, и ринулся наверх.

В комнате было темно и душно, на тумбочке возле кровати стояла тарелка с нетронутой едой и чашка с холодным кофе. Джейн лежала, свернувшись калачиком под одеялом, и негромко посапывала от заложенного носа.

— Привет, Джен. — кротко прошептал парень, продвигаясь ближе.

Но в ответ он получил чуть более громкое сопение, когда девушка, подминая одеяло, перевернулась на другой бок.

— Как ты? — парень присел на край кровати и стал копаться в мягкой кочке в поисках подруги.

— Ворчишь, у тебя что, женские дни? — получив локтем под ребро, Луи слегка умерил пыл — Ладно, прости, неудачная шутка. Расскажешь мне, что с тобой приключилось? — он лёг рядом на кровать, перетягивая на себя одеяло, и стал подбрасывать маленький тканевый мячик.

— Не хочу говорить об этом. — охрипший голос девушки выражал явное бессилие, и парень, кажется, понял, если не суть проблемы, то её виновника точно.

— Ладно.

— Тебя мама вызвала? — спустя столько дней откуда-то снова полились слёзы — Она решила вновь не утруждать себя?

— Не говори так, она переживает как никто другой. Стоит ли её винить в том, что она просто не знает, как тебе помочь?

— Ты прав, ведь это разумно, в жизни не бывает всё просто. — тут Джейн вскочила, и на её лице парень заметил медицинскую маску — Но скажи, почему именно я должна всех понимать, почему я должна прощать ошибки, когда никто не пытается их решить? Я устала, устала принимать всё как должное, я тоже хочу кричать, говорить людям правду. Но я ведь не могу, потому что надо быть разумным, твои слова могут ранить, чувства тех, кто и вовсе не думает о твоих ранах.

Луи привык собирать пазлы из обрывистых фраз и недостающих фрагментов. Его главной особенностью была молчаливая поддержка, когда о проблемах говорить было вовсе необязательно. Ведь и без объяснений, без выяснения корня проблемы и дурацких сплетен, без морализаторства или ребячества, тебя всё равно примут, даже слезливого и сопливого.

— Собирайся, поедем ко мне. — спокойно произнёс парень, жонглируя игрушкой.

Как ни странно, быть рядом и оказывать какую угодно помощь он умел лишь на своей территории, где владел всем и мог задать любую атмосферу. И Джейн переехала к нему, собрав оставшиеся вещи, которые не успела перевезти к Нику. Они играли в приставку, ели пиццу и смотрели кино, периодически сопровождаемое всхлипами завёрнутого в плед размякшего тела. Маме Луи твёрдо настоял не упоминать ничего лишнего и не заставлять девушку снимать маску. Зачем она была нужна, парень не понял, но нарушать покой не хотел.

Иногда другу приходилось уходить в университет, но, когда тот возвращался, обязательно приносил что-нибудь вкусное под просмотр кино. В кампусе Джейн не появлялась, а на звонки администрации не отвечала, потому что сказать толком ничего не могла. Тогда Луи взял на себя смелость передать, что она болеет и пока явиться не может, тем самым выиграв немного времени.