Прекрасный инстинкт

Глупая, я не положила на место свою долбанную волшебную палочку и не могу сделать так, чтобы Ванесса неожиданно материализовалась и успокоила Джареда. И я не могу просто подойти к Ретту и вежливо попросить обратно свою девственность, наперекор ревности и ауры печали, окружающей Кэннона. А Ретт? Ха, пропустим этот момент, потому что сложно сказать, из-за какой херни он такой раздражительный, если это вообще возможно понять. Через десять секунд он, в буквальном смысле, мог бы стать счастливым по необъяснимым причинам. И все это подозрительное разнообразие перепадов настроения заключено в одном прекрасном парне.

Неудивительно, что Брюс мечется между водительским сиденьем, концертной площадкой, отелем и обратно к водительскому сиденью. Сбившись на один дюйм со своего пути, велика вероятность, что вас разжуют и проглотят. Как бестолкового путешественника, натолкнувшегося на логово разъяренных медведей.

— Как бы весело не было… — я ударяю обеими ладонями по столу и встаю. — Я собираюсь принять душ. Если вы поубиваете друг друга, пока меня нет — приберите за собой беспорядок! — язвительно замечаю я и ухожу, не осмеливаясь оглянуться назад.

 Сквозь закрытую дверь ванной я прислушиваюсь к каким-либо звукам кровавой бойни. Но в течение нескольких минут до меня доносится лишь абсолютная тишина, поэтому я включаю горячую воду, раздеваюсь и погружаюсь под источающие пар струи благословенной святыни.

Может быть, пришло время раз и навсегда прекратить эту карусель. Мне это никогда особо не нравилось. Первоначальный порыв адреналина соблазнительно обманчив, потому что спустя некоторое время вы дезориентированы, испытываете тошноту и больше не можете разобрать ничего конкретного, ничего вокруг себя, кроме одного большого неясного пятна.

И путешествие в этой консервной банке начинает больше походить на кошмарную поездку, чем на веселье или стремление уйти от действительности, которое было первоначальной целью.

«Страх пермен — признак невежества, Элизабет. Это демонстрирует отсутствие веры в свои способности понять и разобраться в любой ситуации, используя свой интеллект».

Один разговор, даже далекий от сути, и я мысленно воскрешаю в памяти его идеалистические «уроки», с которыми не согласна?

Рассказать о переменах, которые мне не нравятся…

Но они уже разрослись и укрепились в полную силу, новые перемены, которые захватывают мою жизнь с каждым днем все чуточку больше.

 Большой вопрос, ответ на который, в конечном счете, решит, что это — быстропроходящий пессимизм или путь, по которому я должна следовать. Но я не буду спрашивать или просить. Нет. Эти ответы должны быть очевидны и прийти ко мне добровольно.

— Достаточно того, что мы спим вместе в кровати Коннера, поэтому не планируй ничего грандиозного, мистер Дерзкий Пенис. — Я предупреждаю его, потому что заметная эрекция упирается мне в спину.

— Можем мы хотя бы сымитировать стоны? Или просто выкрикни мое имя пару раз, и я буду счастлив, — смеется он, пощекотав меня.

— Для того чтобы раздуть твое эго или уязвить эго Ретта? — да, я провоцирую его. — Не будь придурком. Ретт не представляет для тебя никакой угрозы. Нет смысла насмехаться над ним без всякой причины.

— Ты права, — он вздыхает и убирает в сторону мои волосы, чтобы прижаться к моей шее, крепко обнимая меня за талию. — Мне необходимо, чтобы он уяснил, что ты теперь моя. Я буду тем, кто позаботится обо всех твоих потребностях. Больше никакого «Ретт — моя поддержка и опора». Я тот, кто заботится обо всем, что ты желаешь, хочешь или в чем нуждаешься. Ты плачешь, и это моя футболка становится мокрой. Ты кричишь, и это мои барабанные перепонки кровоточат. Ты кончаешь, и это мой член сдавливается. Все из этого, абсолютно все.

Я вынуждена еле сдерживать смех и не расхохотаться. Он переходит от милого разговора о возвышенном к грубой сексуальности в мгновение ока. Я люблю это.

— Он знает это и поддерживает, поэтому будь милым. Я серьезно. Я забочусь о нем и не стану играть в посредственные игры разума. Так же, как я знаю, ты заботишься о Рути. По крайней мере, в общем и целом. И поэтому я не настрочила ей какое-нибудь мерзкое сообщение. Кстати, — мой голос понижается и наполняется стыдом, — я действительно сожалею, что сунула нос в твой телефон. Честно, я схватила его по ошибке, но как только заметила ее имя, уже не смогла оторваться. Прости меня.

— Мне все равно. Можешь брать мой телефон в любое время, когда захочешь. И отправлять ей любые сообщения. Если бы мне было что скрывать, я бы поставил пароль, — он игриво покусывает меня за мочку уха. — Я люблю тебя. Мои дела — твои дела. Уверяю тебя.

— Я не собираюсь нападать на нее. — С радостью бы это сделала. — Это нелепо. Лично мне она ничего не сделала.