Прагматик

Словно привлеченная моей ложью, выглянула луна. Раскрасились серебром листья на серых ветвях.

На этом можно было остановиться, но я говорил и говорил. Раскрыл настоящего себя. Свет бледной пародии на солнце освещал наши лица. Мой голос лился бархатом меж шуршащими серебром кронами. Юкари застыла, лицо ее вытянулось. Блестящие мокрые глаза забывали моргать.

Когда Подготовленный говорит, он играет сразу на всех струнах души. Как и в Мизе, во мне живет легион голосов, только управляет ими один холодный разум. Значения слов неважны, лишь разбуженные страсти. Повинуясь голосу, Юкари перевела взгляд на песочницу. Маленькие призраки привиделись ей. Дошкольник-симпатяга и две девочки ковырялись в песке. Увиденный как наяву образ прошлого заставил Юкари вскочить, обернуться ко мне. Руки ее сжались в кулаки.

— Кто ты? — прохрипела она сдавленно. Я не дрогнул.

— Разве не видишь, Юка-тян? — на моих губах заиграла улыбка. — Кто же как, не К-поп айдол…

— Замолчи! Ты не Хенси! Говори, кто ты такой?

Она прошептала Напев, и в небо взметнулись белые огни. Площадку залил свет магических прожекторов, на ее краю заметались тени. Юкари настороженно изучала меня. Мой взгляд изменился так внезапно, что девушка в ужасе отшатнулась. Маски спали. Лицо любимого стало пустым и холодным. Мертвым.

— Скорее, не только Хенси.

— Я не знаю, что ты за тварь, — прошипела маг, готовя боевой каст. — Но если ты с ним что-то сделал…

— Это его тело, — я встал и дернул рубашку на груди. Оторванные пуговицы выстрелили во тьму за границей света. Девушка застыла. Родинки, которые Юкари помнила с совместных купаний в детстве, темнели на бледной коже. — Испепелишь меня — убьешь и Хенси.

— Не может быть… — ее рука потянулась ко мне и отдернулась в сантиметре от бледной кожи.

Лицо девушки исказило судорогой. Я равнодушно следил за ее мучениями.

— Боль — смехотворная плата за правду, Юкари.

— Верни его, — кричала сквозь слезы девушка. — Верни моего Хенси!

Я схватил ее за плечи, против воли приблизил к себе, напряженно всмотрелся в испуганные глаза:

— Разве ты не слышала мои слова? — сказал пустой мертвый голос. Без желания убедить, без любых интонаций, просто констатируя. — Я позвал тебя сюда, потому что помню это место. Я помню все, что помнил он и намного больше. Ведь я и есть он.

— Нет! — прокричала она прямо мне в губы. — Ты не он! Ты-ы-ы…

Тело Юкари все съежилось, она не могла ни вырваться, ни убить меня. Потому что ее держали руки любимого.

— Почему не он? Потому что другой? Потому что жестокий? С годами люди меняются. Тот ребенок в песочнице…остался в песочнице. Хенси внутри меня, Юкари. Мои воспоминания, мои страдания — его. А также моя любовь к тебе.

— Отпусти! — кричала она, содрогаясь от предательского жара, хлынувшего к щекам. Хенси, настоящий Хенси никогда ее так не держал. Как вещь, как игрушку. Как свою собственность.

Я бросил ее на землю. Встав на четвереньки, она зашептала Напев. Если отвернуться, если не смотреть в родное любимое лицо, она сможет испепелить чудовищную тварь. Ради Хенси, ради его души.

Но голос не слушался.

— Думаешь, смерть для него благо? — я гремел на весь парк. — Ты считаешь, что Хенси не может быть отстраненным, холодным, жестоким? Но он такой, Юкари. Хватит лепить образы любимых из обрывочных детских воспоминаний, как пирожки из песка. Хватит врать себе.

Юкари опустила голову на колючий песок. Да, она лежала в той самой песочнице. Темнота и свет кружились вокруг в дикой пляске. Маленькие призраки, звонко смеясь, прыгали через нее.

Слезы брызнули из ее глаз. «Пожалуйста, Хенси, пожалуйста, вернись ко мне».

— Бессмысленно взывать к тому, кого ты не хочешь слышать, Юкари.

«Откуда он узнал? Как он слышит мои мысли?»

— Не мысли. Твое громко стучащее сердце.

В груди предательски дрогнуло. Юкари заткнула трясущимися руками уши. Лишь бы не поддаться голосу этого создания. Не предать любимого. Ей хватит сил.

Жесткий песок качал ее как волны. Она упала на бок, прижала колени к животу, рыдая как маленькая девочка. Я сидел рядом и гладил ее по волосам. Каждое мое касание отдавалось болью в нежном теле. Мое лицо было безразличным.

— Зарыться головой в песок или признать правду и жить дальше, — сказал я. — Решать тебе.

Глава 18

На следующий день пришло сообщение от Юкари: «встреча в 7, там же». Я вздохнул. Без сомнения, ловушка. Ожидается тяжелый вечер.

— Сестра, меня друг позвал в гости, — сказал на завтраке. — С ночевкой. Можно?

Между мной, Сакурой, Микой и Мицурой дымились стопки пышных оладий. С началом тренировок сестры у нее уже не хватало времени и сил следить за домом. Наняли прислугу для уборки-стирки-глажки-готовки. Сегодня одно из редких исключений. От радости близнецы никак не могли оторваться от вкусной выпечки, хоть их уже надутые как барабаны животы чуть не лопались.

Сакура как раз лила клубничный сироп на оладьи Мицуре. Обеспокоенный взгляд гетеры застыл на моем лице:

— Мне пойти с тобой?

— Э-э…думаю, сестра, друг сильно удивится, — заметил я и подмигнул ей. — Хоть и позавидует брату такой красотки.