Повседневная жизнь Пушкиногорья

В реальности роман, однако, был. Имя крестьянки установил еще П. Е. Щеголев^[185], а о подробностях этой истории до сих пор можно строить предположения. По мнению Щеголева, крепостной роман Пушкина начался, очевидно, после отъезда родителей в Петербург, когда он остался один в имении и наконец свободнее вздохнул — в декабре 1824 года. Героиней романа была дочь приказчика, или, если говорить более возвышенным языком, управляющего имением Михаила Ивановича Калашникова Ольга. До начала декабря в Михайловском отсутствовал и отец Ольги, отправившийся в столицу с поручениями в качестве сопровождающего О. С. Пушкиной, уехавшей из деревни прежде родителей. Ольге Калашниковой только-только исполнилось 19 лет, когда Пушкин появился в Михайловском в августе 1824 года. Обычно в таком возрасте крестьянки уже имели собственную семью, но она была не замужем. Ольга числилась в «сенных девках», то есть выполняла работы по дому. Описания внешности Ольги не существует, поэтому исследователи этой истории, как мы видели, чаще всего используют произведения Пушкина, чтобы создать хоть какое-то представление о ее облике и характере. Мы же будем помнить, что прототип всегда отличается от художественного образа, даже если мы точно знаем, как тесно они связаны между собой. «Она очень мила»^[186] — так писал Пушкин о ней князю П. А. Вяземскому — фактически это все, что нам известно о крепостной возлюбленной поэта. Пристальный взгляд приехавшего на один день в Михайловское Пущина сразу же выделяет ее среди других девушек, приходивших к Арине Родионовне заниматься шитьем. Значит, было в ней что-то такое, что делало ее не похожей на других крестьянок.

Как пишет Щеголев, «только при покровительстве няни могла длиться связь Пушкина с Ольгой Михайловой: в узкой ограниченности барского дома и усадьбы от няни не укрылось бы ни одно вожделение любезного ее сердцу питомца»^[187]. Это, конечно, бросает новую краску как на сам роман, так и на образ няни Пушкина.

В 1825 году отец Ольги М. И. Калашников, крепостной человек Пушкиных, был назначен ими управляющим в другое, нижегородское имение — Болдино. Весной 1826 года, как только просохли дороги, семейство Калашниковых стало собираться к новому месту жительства. Как раз в это время, по предположению биографов Пушкина, поэт узнал, что Ольга беременна.

Как остроумно замечает М. Д. Филин, «родители Ольги, кажется, пока ни о чем не подозревали — но это обстоятельство было только слабым утешением. Александр Пушкин понимал, что он в одночасье превратился из беззаботного любовника в похотливого „злодея“ — того самого, из собственной „Деревни“»^[188]. Калашников с семьей ехали в Болдино через две столицы — Петербург и Москву, и Пушкин придумал, как ему казалось, хороший выход из создавшегося положения. Он обратился к своему другу П. А. Вяземскому со следующей просьбой: «Письмо это тебе вручит очень милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве и дай ей денег, сколько ей понадобится, а потом отправь в Болдино (в мою вотчину, где водятся курицы, петухи и медведи) <…>. При сем с отеческою нежностью прошу тебя позаботиться о будущем малютке, если то будет мальчик. Отсылать его в Воспитательный дом мне не хочется, а нельзя ли его покамест отдать в какую-нибудь деревню, — хоть в Остафьево. Милый мой, мне совестно ей богу… но тут уж не до совести»^[189]. Однако Вяземский, вероятно, справедливо удивился романтическому рвению своего приятеля и ответил в благодушно-иронической манере, что не видит способа и смысла отрывать девушку от ее семьи: «Мой совет: написать тебе полу-любовное, полураскаятельное, полупомещичье письмо блудному твоему тестю, во всем ему признаться, поручить ему судьбу дочери и грядущего творения, но поручить на его ответственность, напомнив, что некогда, волею Божиею, ты будешь его барином и тогда сочтешься с ним в хорошем или худом исполнении твоего поручения. Другого средства не вижу, как уладить это по совести, благоразумию и к общей выгоде»^[190]. Судя по дальнейшей переписке между друзьями, Пушкин так и сделал.

Биографами Пушкина установлено, что Ольга Калашникова приехала со своей семьей в Болдино и там вскоре родила сына, которого нарекли Павлом. Мальчик прожил всего два месяца. Дальнейшая жизнь Ольги тоже более или менее вырисовывается, но здесь не место подробному рассказу о ней^[191]. Скажем только, что Пушкин практически до смерти своей помнил об этом своем романе и помогал Ольге и ее семье, хотя М. И. Калашников как в Михайловском, так потом и в Болдине усердно и беззастенчиво обворовывал и обманывал своих хозяев. Да и сама Ольга проявила впоследствии немалые способности к расчету и спекуляции на прежних отношениях с барином.